Война и мир (Толстой)/Том 1/Часть 1/Глава 24
Очень краткое содержание[ред.]
Имение Болконских, предположительно 1805 год. В назначенный час старый князь вышел к обеду, где его ожидали невестка, дочь, гувернантка и архитектор Михаил Иванович, которого князь, вопреки своим аристократическим привычкам, допускал к столу, доказывая этим равенство людей.
Князь Андрей, ожидая отца, рассматривал генеалогическое дерево Болконских. Когда старый князь вошел, он поприветствовал невестку, погладив её по голове и заметив её беременность. Затем разговор зашёл о Бонапарте и текущей политической ситуации.
Он был убеждён даже, что никаких политических затруднений не было в Европе, не было и войны, а была какая-то кукольная комедия, в которую играли нынешние люди, притворяясь, что делают дело.
Старый князь критиковал Бонапарта, считая его ничтожным французом, имевшим успех лишь потому, что не было достойных русских полководцев. Князь Андрей защищал Бонапарта как великого полководца, но отец не соглашался, разбирая все его военные ошибки. После обеда маленькая княгиня призналась княжне Марье, что боится свёкра, хотя та уверяла, что он очень добр.
Подробный пересказ[ред.]
Деление на разделы — условное.
Ожидание князя в столовой перед обедом[ред.]
В назначенный час, напудренный и выбритый, князь вышел в столовую, где его уже ожидали невестка, княжна Марья, мадемуазель Бурьен и архитектор. Несмотря на незначительное положение архитектора, князь по странной прихоти допускал его к столу.
Князь, твёрдо державшийся в жизни различия состояний и редко допускавший к столу даже важных губернских чиновников, вдруг на архитекторе Михаиле Ивановиче... доказывал, что все люди равны.
В столовой ожидали выхода князя домашние и официанты, стоявшие за каждым стулом. Дворецкий с салфеткой на руке беспокойно оглядывал сервировку и постоянно поглядывал на дверь, из которой должен был появиться хозяин дома.
Разговор о генеалогическом древе Болконских[ред.]
Князь Андрей рассматривал висевшую на стене огромную золотую раму с изображением генеалогического дерева князей Болконских. Напротив висела такая же громадная рама с плохо нарисованным портретом владетельного князя в короне, который, по преданию, происходил от Рюрика и был родоначальником рода Болконских.
Князь Андрей смотрел на генеалогическое дерево, покачивая головой и посмеиваясь, как смотрят на похожий до смешного портрет. Он сказал подошедшей к нему сестре, что узнаёт в этом дереве всего отца. Княжна Марья с удивлением посмотрела на брата, не понимая, чему он улыбается.
Всё, что делал её отец, вызывало у неё благоговение, не подлежащее обсуждению. Князь Андрей заметил, что у каждого своя ахиллесова пятка, и даже отец с его огромным умом поддаётся такой мелочности. Княжна готовилась возразить, но в этот момент послышались шаги отца.
Появление старого князя и его общение с беременной княгиней[ред.]
Князь вошёл быстро и весело, как он всегда ходил. В то же мгновение большие часы пробили два, и тонким голоском отозвались в гостиной другие. Старик остановился, и из-под густых бровей его строгие глаза оглядели всех присутствующих, задержавшись на молодой княгине.
Молодая княгиня испытывала то чувство страха и почтения, которое этот старик внушал всем приближённым. Он погладил её по голове и неловким движением потрепал по затылку. Затем, сказав, что рад её видеть, быстро отошёл и сел на своё место. Он указал невестке место рядом с собой.
Заметив её беременность, князь сказал, что она поторопилась, и это нехорошо. Он засмеялся своим холодным, неприятным смехом и посоветовал ей больше ходить. Княгиня молчала, казалась смущённой. Когда князь спросил её об отце, она оживилась. Он расспросил её об общих знакомых, и княгиня стала рассказывать о светских новостях, упомянув графиню Апраксину, потерявшую мужа.
Обсуждение Бонапарта и военных дел[ред.]
По мере того как княгиня оживлялась, князь смотрел на неё всё строже. Наконец, словно изучив её достаточно, он отвернулся и обратился к Михаилу Ивановичу, заговорив о Бонапарте. Он сказал, что французскому императору приходится плохо, судя по тому, какие силы против него собираются, хотя раньше они с архитектором считали его пустым человеком.
Михаил Иванович, не помнивший такого разговора, удивлённо взглянул на молодого князя. Старый князь назвал архитектора великим тактиком, и разговор зашёл о войне, о Бонапарте и современных генералах и государственных людях.
Старый князь, казалось, был убеждён не только в том, что все теперешние деятели были мальчишки, не смыслившие и азбуки военного и государственного дела, и что Бонапарте был ничтожный французишка...
Он был убеждён также, что никаких политических затруднений в Европе не было, не было и войны, а была лишь кукольная комедия, в которую играли нынешние люди, притворяясь, что делают дело. Князь Андрей весело выдерживал насмешки отца над новыми людьми и с радостью вызывал отца на разговор.
Когда сын заметил, что всё прежнее кажется хорошим, и спросил, разве Суворов не попался в ловушку Моро, старый князь рассердился. Он воскликнул, что Суворов был великим полководцем, но ему мешали придворные военные советники. Он заявил, что против Бонапарта нужно взять французов, а не посылать немца Палена за французом Моро в Америку.
— Я ничего не говорю, чтобы все распоряжения были хороши, — сказал князь Андрей, — только я не могу понять, как вы можете так судить о Бонапарте. Смейтесь, как хотите, а Бонапарте всё-таки великий полководец!
Старик обратился к архитектору, спрашивая, говорил ли он ему, что Бонапарт великий тактик. Затем он снова засмеялся своим холодным смехом и начал разбирать все ошибки, которые, по его мнению, делал Бонапарт в войнах и государственных делах. Сын не возражал, но было видно, что никакие доводы не могли изменить его мнения.
Князь Андрей слушал отца и удивлялся, как этот старый человек, живущий безвыездно в деревне, мог так подробно и тонко знать и обсуждать все военные и политические обстоятельства Европы последних лет. Когда старый князь закончил разговор, он пропел фальшиво «Dieu sait quand reviendra...» и вышел из-за стола.
Разговор маленькой княгини с княжной Марьей после обеда[ред.]
Маленькая княгиня во время всего спора и остального обеда молчала, испуганно поглядывая то на княжну Марью, то на свёкра. Когда они вышли из-за стола, она взяла за руку золовку и отозвала её в другую комнату.
— Comme c'est un homme d'esprit votre père, — сказала она, — c'est à cause de cela peut-être qu'il me fait peur. — Ах, он так добр! — сказала княжна.