Повествование ведётся от первого лица.
Рассказчик Василий вспоминает случай из детства.
Была страда. Все жители села, в том числе и ребятишки, собрались на току, чтобы обмолотить собранное жито. В тот день разошлись рано, потому что собирался дождь. К вечеру началась настоящая буря. Бригадир дядя Ермолай сказал, что это «самая воровская ночь», и послал двух мальчишек, Гришку и Ваську, на ток, сторожить обмолоченное зерно.
Гроза тем временем разыгралась вовсю, из-за то и дело вспыхивающих молний и наступающей потом тьмы мальчишки заблудились и потеряли скирду, у которой работали днём. Гришка предложил заночевать в первой попавшейся скирде, а утром сказать бригадиру, что ночевали на току. Так мальчишки и сделали.
Утром они проспали и явились к бригадиру поздно. Тот сразу же стал допытываться, где они ночевали. Васька испугался, но Гришка твёрдо стоял на своём — ночевали на току, и точка.
Дядя Ермолай начал ругаться и кричать, что мальчишек на току не было. Оказывается, ночью бригадир пошёл вслед за мальчишками, чтобы проверить — дошли они или нет, и на току их не нашёл, хотя и пробыл там до рассвета.
Друзей это не смутило. Они продолжали утверждать, что были на току, но заблудились и пришли туда позже. Дядя Ермолай схватился за узду, потом бросил её и пошёл прочь, ругаясь и вытирая глаза ладонью — бригадир был не очень здоров и плакал, когда сильно расстраивался.
Обормоты, — говорил он на ходу. — Не были же, не были — и в глаза врут стоят. Штыбы бы вам околеть, не доживая веку! Штыбы бы вам… жоны злые попались!… Шаблон:/цитата
Днём дядя Ермолай снова подошёл к мальчишкам и попросил признаться, что их не было на току, обещал не наказывать и не снимать трудодни, даже показал, где именно он прятался ночью от грозы. Но мальчишки сказали, что прятались от дождя там же, но с другой стороны. Дядя Ермолай злился, ругался, плакал, но правды от мальчишек так и не добился.
Теперь, приходя на кладбище помянуть родных, рассказчик всегда подходит к могиле дяди Ермолая, вспоминает его, вечного труженика и доброго, честного человека. «Со всеми своими институтами и книжками» рассказчик не может понять, был ли в его жизни какой-то смысл.
Тогда люди «работали да детей рожали», сейчас же многие, да и сам рассказчик живут иначе и в другом видят смысл жизни. Глядя на могильные холмики рассказчик думает, кто прав, какое поколение ближе к Истине, и не понимает, в чём заключается эта Истина и перед кем ему нужно снять шляпу. И всё же рассказчик любит, уважает и жалеет «этих, под холмиками».