Повествование ведётся от первого лица.
Рассказчик Василий вспоминает случай из детства.
Жители села, в том числе и ребятишки, работали на молотьбе хлеба. Их бригадиром был назначен дядя Ермолай. Собирался дождь, однако дядя Ермолай, желавший довести дело до конца и домолотить скирду, закончил работу очень неохотно.
Пока ребята вместе с бригадиром добрались до бригадного дома, стемнело. «Самая воровская ночь» — сказал дядя Ермолай и отправил Ваську вместе с его другом Гришкой на ток — ночевать и следить за сохранностью зерна.
В непогоду мальчишки заблудились и не смогли найти скирду, которую днём молотили. Гришка предложил заночевать, а утром сказать Ермолаю, что были на току. Васька согласился, и ребята устроились на ночлег в тёплой скирде.
Придя утром в бригадный дом, они начали уверять бригадира, что всю ночь провели на току. Дядя Ермолай разозлился. Оказывается, он сам направился следом за ребятами на ток, чтобы проследить, добрались ли они до места, и уехал только под утро. Разумеется, Гришку с Васькой он там не видел.
Ребята решили стоять до конца и продолжили доказывать, что были на току, но пришли туда позже бригадира. Пытаясь добиться правды, Ермолай начал ругаться, схватил узду, чтобы высечь мальчишек, потом бросил её и пошёл прочь, ругаясь и вытирая глаза ладонью — бригадир был не очень здоров и плакал, когда сильно расстраивался.
Днём дядя Ермолай снова подошёл к мальчишкам и попросил признаться, что их не было на току, обещал не наказывать и не снимать трудодни, даже показал, где именно он прятался ночью от грозы. Но мальчишки сказали, что прятались от дождя там же, но с другой стороны. Дядя Ермолай злился, ругался, плакал, но правды от мальчишек так и не добился. Трудодни он с них всё же не снял…
Теперь, приходя на кладбище помянуть родных, рассказчик всегда подходит к могиле дяди Ермолая, вспоминает его, вечного труженика и доброго, честного человека. «Со всеми своими институтами и книжками» рассказчик не может понять, был ли в его жизни какой-то смысл.
Тогда люди «работали да детей рожали», сейчас же многие, да и сам рассказчик живут иначе и в другом видят смысл жизни. Глядя на могильные холмики рассказчик думает, кто прав, какое поколение ближе к Истине, и не понимает, в чём заключается эта Истина и перед кем ему нужно снять шляпу. И всё же рассказчик любит, уважает и жалеет «этих, под холмиками».