Редактирование: Лазоревая степь (Шолохов)
Материал из Народного Брифли
Правка может быть отменена. Пожалуйста, просмотрите сравнение версий ниже, чтобы убедиться, что это нужная вам правка, и запишите страницу ниже, чтобы отменить правку.
Текущая версия | Ваш текст | ||
Строка 37: | Строка 37: | ||
Когда выбирался пан в гости, лошадей велел гнать во весь опор, а если встречался по дороге овраг – обязательно перепрыгивал его прямо в коляске, потом возвращался и ещё раз перепрыгивал. Так прыгал, пока коляска не сломается, и тогда шёл в гости пешком. Ещё он любил лошадей мучить, загонять их до смерти. | Когда выбирался пан в гости, лошадей велел гнать во весь опор, а если встречался по дороге овраг – обязательно перепрыгивал его прямо в коляске, потом возвращался и ещё раз перепрыгивал. Так прыгал, пока коляска не сломается, и тогда шёл в гости пешком. Ещё он любил лошадей мучить, загонять их до смерти. | ||
{{Цитата | {{Цитата}} | ||
Сроду до места прибытия не доезжал: либо коляску обломает, либо лошадей погубит, а опосля пе́шки прет… Весёлый был пан… | Сроду до места прибытия не доезжал: либо коляску обломает, либо лошадей погубит, а опосля пе́шки прет… Весёлый был пан… | ||
}} | {{/Цитата}} | ||
Жена Захара служила у Евграфа горничной. Стал пан к ней приставать – одежду на ней рвал, грудь до крови кусал. Жена плакала, но защитить её Захар не мог. | Жена Захара служила у Евграфа горничной. Стал пан к ней приставать – одежду на ней рвал, грудь до крови кусал. Жена плакала, но защитить её Захар не мог. | ||
Строка 73: | Строка 73: | ||
Дед Захар уговаривал внуков долго, но напрасно. Тут Семёнова жена с маленьким ребёнком прибежала, повисла у мужа на руках. Пан понял, что прощения Семён с Аникеем просить не собираются, сам повёл их на казнь. | Дед Захар уговаривал внуков долго, но напрасно. Тут Семёнова жена с маленьким ребёнком прибежала, повисла у мужа на руках. Пан понял, что прощения Семён с Аникеем просить не собираются, сам повёл их на казнь. | ||
{{Цитата | {{Цитата}} | ||
…поставили их к плетню, казаки ружья заряжают, пан стоит около, ноготки на пальцах махонькими ножничками обрезает, и ручка ихняя очень белая. | …поставили их к плетню, казаки ружья заряжают, пан стоит около, ноготки на пальцах махонькими ножничками обрезает, и ручка ихняя очень белая. | ||
}} | {{/Цитата}} | ||
Перед казнью братья разделись, одежду деду отдали – пусть доносит. Жена Семёна обняла, не смог он её от себя оторвать, пан приказал привязать её к мужу и расстрелять обоих. В последний момент Семён решился прощения попросить, но пан его не помиловал. | Перед казнью братья разделись, одежду деду отдали – пусть доносит. Жена Семёна обняла, не смог он её от себя оторвать, пан приказал привязать её к мужу и расстрелять обоих. В последний момент Семён решился прощения попросить, но пан его не помиловал. | ||
Строка 81: | Строка 81: | ||
Тяжело раненного Аникея пан тоже хотел заставить прощения просить, но тот только плюнул в него. Тогда пан приказал вытащить Аникея на дорогу. Там как раз проезжала сотня белых с пушкой. Не сворачивая, она проехали по раненому. Лошади Аникея обошли, а пушка проехала по обеим ногам. | Тяжело раненного Аникея пан тоже хотел заставить прощения просить, но тот только плюнул в него. Тогда пан приказал вытащить Аникея на дорогу. Там как раз проезжала сотня белых с пушкой. Не сворачивая, она проехали по раненому. Лошади Аникея обошли, а пушка проехала по обеим ногам. | ||
В тот день пан расстрелял 32 человека. Выжил только Аникей. Ноги ему отняли. В 25 лет он стал непригоден для крестьянской | В тот день пан расстрелял 32 человека. Выжил только Аникей. Ноги ему отняли. В 25 лет он стал непригоден для крестьянской работе и очень тосковал по ней. У деда Захара осталась одна отрада – правнук, сын Семёна. | ||
Рассказав свою историю, дед Захар вытер слёзы и погнал отару овец к Тополевке. На дороге виднелись волчьи следы и след трактора. Потом волчий след свернул в сторону, в овраги, и «на дороге остался один след, пахнущий керосиновой гарью, размеренный и грузный». | Рассказав свою историю, дед Захар вытер слёзы и погнал отару овец к Тополевке. На дороге виднелись волчьи следы и след трактора. Потом волчий след свернул в сторону, в овраги, и «на дороге остался один след, пахнущий керосиновой гарью, размеренный и грузный». |