Повествование ведётся от лица школьника Бориса Горикова.
Часть 1. Школа[ред.]
Двенадцатилетний Борис Гориков жил в тихом городке Арзамасе.
Отец Бориса, школьный учитель, воевал на фронте Первой мировой войны, мать работала фельдшерицей. Маленькая сестрёнка Бориса в школу ещё не ходила.
Мать мальчика была постоянно занята, и Борис «рос сам по себе» — учился плохо, хулиганил, мечтал стать матросом и гордился своим отцом-героем, который сражается с германцами. Со своим лучшим другом и одноклассником Федькой Башмаковым Борис проказничал, летом строил плот и воевал с соседскими мальчишками.
Каждое утро в школе Борис молился за победу над немцами, пел «Боже, царя храни» и политикой не интересовался. Узнав от Федьки о революции 1905 года, мальчик принялся расспрашивать мать, и та позволила ему порыться в отцовских книгах. Там Борис нашёл сборник рассказов, в которых полицейские были негодяями, а революционеры, которых они ловили, — героями. Эти рассказы поразили и увлекли мальчика.
Бориса огорчало, что его отец редко шлёт письма и не рассказывает в них о своих подвигах. Однажды незнакомый солдат принёс весточку от отца — толстое письмо и свёрток для Бориса. Он рассказал о голодной жизни в окопах. Борис с удивлением понял, что ничего героического в этой жизни нет, а простые солдаты не хотят воевать.
В свёртке оказался небольшой маузер с запасной обоймой, а над толстым письмом мать проплакала всю ночь.
В сентябре отец Бориса вернулся с фронта. В дом он пробрался тайком, и Борис сразу понял, что он дезертир. Отец на многое открыл Борису глаза. Оказалось, что немцы тоже не хотят воевать, но правительства воюющих стран не желают заключать мир. Отец считал, что их придётся заставить сделать это.
В школе узнали, что отец Бориса — дезертир, от мальчика все отвернулись. Отец прятался у кладбищенского сторожа, и Борис подружился с его сыном Тимкой.
Вскоре и сторожа, и отца Бориса арестовали.
Часть 2. Весёлое время[ред.]
Двадцать пятого февраля отца Бориса расстреляли за побег с фронта и антиправительственную пропаганду. Второго марта в городе узнали, что произошла революция и теперь страной управляет Временное правительство.
В Арзамасе наступило «весёлое время» — уроки в школе отменили, появились эсеры, кадеты, большевики, анархисты. Большевиков в городе не любили, а Ленина считали агентом немецкого кайзера.
Соборный священник объявил, что Иисус тоже был социалистом и революционером, поэтому большая часть арзамасцев, включая Федьку, примкнула к эсерам — партии социалистов-революционеров.
На улицах Арзамаса проходили митинги, раздавались листовки. В городе появился учитель по прозвищу Галка, которого когда-то посадили в тюрьму.
Встретив Бориса, Галка сказал, что сидел вместе с его отцом. От него Борис узнал, что и отец, и Галка были большевиками.
С этого момента всё свободное время Борис проводил в клубе большевиков.
Большевики выступали не на городских митингах, а у бараков беженцев, в деревнях. На одном из таких собраний Борис встретил Федьку, раздававшего в толпе листовки от партии эсеров, и отказался ему помогать.
Несмотря на смену власти, жизнь в стране не изменилась. Войну эсеры собирались вести до полной победы, земля по-прежнему принадлежала помещикам, а заводы — капиталистам.
Вернулся из тюрьмы отец Тимки, найти в Арзамасе работу не смог — никто не хотел брать «политического», и уехал вместе с сыном из города. Так Борис навсегда расстался с единственным другом. В тот же день он узнал от Галки, что клуб большевиков закрыли, а активистов арестовали. Большевики снова стали вне закона.
С Федькой у Бориса дружба не ладилась. Бывший лучший друг стал активистом-эсером, выступал на училищных митингах и собраниях, а Борис после ликвидации большевистского клуба опять «остался на отшибе» и уже собирался уйти из школы.
С подарком отца — маузером — Борис не расставался. Зная это, Федька подбил одноклассников отобрать его у Бориса. Защищаясь, мальчик выстрелил и выпрыгнул в окно.
Дома он узнал, что его исключили из школы и требуют сдать маузер в думскую милицию. Мать попыталась заставить его сделать это, даже спрятала маузер, но Борис нашёл его и тайком уехал в Нижний Новгород, надеясь найти там или родного дядьку-рабочего, или уехавшего туда Галку.
Борис с трудом добрался до Сормово — рабочего района Нижнего Новгорода — но найти Галку не смог, зато отыскал дядьку. Тот успел дослужиться до мастера, о большевиках слышать не хотел и решил немедленно отправить Бориса домой.
Борис снова сбежал, на одном из митингов встретил Галку и от него узнал, что надвигается очередная революция. Мальчик остался при местном большевистском комитете до самой Октябрьской Социалистической революции.
Часть 3. Фронт[ред.]
Через полгода пятнадцатилетнего Бориса отправили на Украину, в партизанский отряд, воевавший с белогвардейцами. На третий день пути на поезд напала местная банда, но Борису удалось сбежать.
Пробродив целые сутки по лесу, Борис вышел к какому-то хутору и возле него наткнулся на молодого человека. Тот сказал, что пробирается за Дон, в отряд, и Борис решил, что он тоже большевик.
Исследуя окрестности, Борис наткнулся на красных, но его новый товарищ не захотел к ним присоединяться, а попытался убить Бориса и забрать его документы. Борис понял, что этот парень, белогвардеец, обманул его, и, защищаясь, застрелил его из маузера.
Прихватив сумку убитого, Борис отправился в занятое красными село, присоединился к их отряду и вместе с ним отправился очищать Донбасс от немцев и белогвардейцев, которые наводнили контрреволюционную тогда Украину.
Борис привязался к немолодому солдату по фамилии Чубук, вместе с ним ходил в разведку, брал пленных.
Небольшой красный отряд вёл партизанскую войну, освобождая хутора и делая короткие налёты на полустанки и обозы белых.
Отрядом руководил бывший сапожник, которого все уважали, но никто не слушался. Особенно сильно своевольничал бывший пастух Федя Сырцов, предводитель конной разведки.
Первый в жизни Бориса настоящий бой произошёл, когда на хутор, где стоял их отряд, напали немцы. Его события запечатлелись в памяти Бориса смутно, отрывками. После боя осталось много раненых. Было решено соединяться с соседним отрядом шахтёров и уходить на север, к регулярным частям Красной Армии, поэтому тяжело раненных решили оставить у пасечника, считавшегося надёжным.
Борис с Чубуком отвезли раненых на пасеку и отправились на встречу с шахтёрами. Дожидаясь их, Борис рылся в сумке убитого им белого, и там, за оторвавшейся подкладкой, нашёл аттестат на имя кадета Юрия Ваальда и написанное по-французски рекомендательное письмо.
Рассказать о документах Чубуку Борис не успел — на них напали белые, пришлось долго скрываться от облавы. Переночевали товарищи в шалаше, карауля по очереди. Утром Борис решил искупаться в реке, хотя Чубук велел ему сторожить.
Оставив спящего товарища, Борис спустился к реке, разделся и вдруг увидел в воде труп, в котором узнал одного из оставленных у пасечника раненых. Борис начал спешно одеваться и тут его взяли в плен.
Бориса привезли в село, занятое белогвардейцами. По счастливой случайности у него нашли документы на имя Юрия Ваальда и приняли за своего. Затем Борис узнал, что в плен взяли и Чубука, которого он оставил спящим без охраны. Парень не смог спасти товарища — его расстреляли. Чубук умер, считая Бориса предателем.
Ночью Борис бежал, добрался до своих и всё честно рассказал командиру отряда. Сведения, услышанные им в штабе белогвардейцев, помогли обойти засаду белых.
Сразу после возвращения Борис перешёл в отряд Феди Сырцова и быстро научился ездить верхом. Однажды командир отряда отправил конников Сырцова проверить, нет ли в дальней деревне белых. Погода была плохая, и своевольный Сырцов, не доехав до места, свернул на уединённый хутор, где отряд, пьянствуя, провёл ночь.
Когда отряд вернулся, выяснилось, что в дальней деревне действительно были белые, которые устроили неприятности связистам соседнего отряда. Узнав об этом, Сырцов устроил вылазку и разгромил белогвардейцев, хотя командир отправил его на помощь своим совсем в другую сторону.
Отряд Сырцова вернулся не с той стороны, откуда должен был, поэтому вернувшихся товарищей приняли за белых и открыли огонь. По вине Сырцова было ранено несколько человек, а белые разбили роту, к которой его отправляли на помощь. Над Сырцовым решили устроить суд, но той же ночью он удрал из отряда и подался на юг, к батьке Махно.
Красные начали наступление по всему фронту. Бориса командир не стал наказывать, и он всячески старался загладить свою вину, геройствуя напоказ и без причины рискуя жизнью. Окружающие считали это «Федькиными замашками», и друзей у Бориса не было.
Командир отряда, однако, не считал Бориса пропащим, поэтому принял его заявление на вступление в партию. После этого отношение к Борису изменилось к лучшему, и он сам перестал излишне геройствовать.
В одном из тяжёлых боёв Бориса ранило. Дожидаясь в полузабытьи санитаров, он думал, что все вместе люди обязательно достигнут «светлого царства социализма». Мелькнул огонёк — это шли санитары…