Идет Великая Отечественная война. Фашисты воюют с особой жестокостью. Не прекращаются жестокие бои. В лесах прячутся партизаны, которые помогают регулярным войскам.
История начинается с того, как пожилой человек, ослепший от ранений, бывший белорусский партизан, а теперь уже преподаватель университета, Флера Петрович вместе со своей женой Глашей, сыном Сережей и однополчанами едет на открытие памятника павшим партизанам. По дороге он вспоминает события, происходившие 30 лет тому назад. Среди них едет и их командир Косач…
«Хатынская повесть» рассказывает о том, как главный герой, семнадцатилетний паренек Флера, жил со своей матерью и двумя сестрами-близняшками в одной из деревень. Отец его попал в плен еще в Финскую, да так и пропал бесследно. Юноша уже давно хотел стать партизаном и желал попасть именно к командиру Косачу, так как был наслышан, что у него в отряде состояли одни кадровики, вооруженные как десантники, и умеющие бесстрашно воевать. Флера быстро добыл себе оружие, причем выкопал он его с Федькой из солдатской могилы. Тогда много было таких захоронений в лесах Полесья, так как с самого 41-го года там постоянно происходили бои.
Федька тоже просился на фронт, но отец его не пускал. А Флера начал с мамы. Он пришел домой и признался, что уходит в партизаны. Семилетние сестрички с любопытством разглядывали брата и ждали реакции мамы, которая была очень строгой и могла даже ремнем отходить. Однако в этот момент слезы выступили у нее на глазах. Вскоре они попрощались.
В партизанах Флера сразу начал познавать серьезную армейскую дисциплину, но и без солдатских баек и шуток не обходилось. На патефоне в отряде постоянно играла только одна песня «Брось сердиться, Маша», и когда было все хорошо, и когда привозили убитых и раненых, и когда партизаны приходили мокрые и измотанные.
Своего командира Косача партизаны уважали, если не сказать, побаивались. Он был замкнутый, жесткий и немногословный, но очень смелый и решительный человек. Именно благодаря ему в отряде была такая строгая дисциплина. Трусы с поля боя не бежали, потому что знали, что Косач будет решать их судьбу. И нельзя было сказать, хороший он был или плохой, но у него были свои счеты с войной, и он умел командовать. Косача связывали отношения с молодой партизанкой Глашей. Она когда-то жила с мамой, а отец ее жил где-то с другой семьей на Урале и оттуда слал ей алименты. Летом 43-го, когда немцы стали бомбить деревни, Глаша с позволения матери ушла в партизаны. Девушка буквально упросила Косача взять ее в отряд. Этого замкнутого человека она сразу полюбила, как ей тогда казалось. Но на самом деле она не знала, как он к ней относится и что думает об их отношениях.
Отряд не стоял на месте, после периодических «блокад» приходилось постоянно менять дислокацию. Немцы зверели и буквально шли по пятам.
«Хатынская повесть» и дальше продолжает свой сюжет. Флера всегда внимательно следил за Косачем, так как тот был для него большим авторитетом, а Глаша была рядом с командиром и потому тоже часто попадала в поле зрения Флера.
Однажды Флера пошел искать в орешник своего коня Геринга и зашел довольно глубоко в лесную чащу, как вдруг услышал чей-то плач и увидел Глашу, которая вдруг призналась, что беременна. Флера стал ее успокаивать, они даже повеселели в своих разговорах. Потом они вернулись обратно в отряд. А на следующий день было наступление. Флеру ранило и контузило, ему пришлось долго лечиться, он практически оглох. Как-то однажды он уснул возле дуба. Открыв свои глаза, он увидел, что Глаша рассматривает его лицо. По ее глазам он понял, что, скорее всего, они с Косачем уже расстались. Но вдруг раздались автоматные очереди и взрывы мин. Они стали убегать, куда глаза глядят, и через некоторое время поняли, что к отряду им уже не пробиться, так как он находится в «блокаде». Теперь им нужно было спасаться самим. Много и долго им пришлось поблуждать и побегать от немцев.
Потом Флера решил идти к своим в деревню, хотя догадывался, что там уже тоже немцы, но, возможно, жители спаслись на «островах» болот, как это было в 41-ом и 42-ом годах. Через некоторое время они натолкнулись на сбежавших из деревни перепуганных до смерти людей. Бомбежка раздавалась повсюду, немецкие самолеты неистово бомбили все живое на земле. Флера и Глаша отправились дальше и чуть было не попали в засаду, но успели спастись. И наконец-то пришли в родное село Флеры Белые Пески, но от села практически ничего не осталось, лишь выжженная земля и обгорелые печи как памятники. Через некоторое время они встретили незнакомца, который провел их по болотам к острову. Там они увидели женщин, детей и еще нескольких партизан. Не найдя среди них своих родных, Флера застонал как зверь. Чуть позже он узнал, что всех жителей его деревни заживо сожгли в хлеву. От этого сильного стресса он долго не мог оправиться.
В скором времени он опять начал слышать. Он и еще трое партизан отправляются за провизией, чтобы сделать хоть какие-нибудь запасы еды, ведь кроме картошки и заячьего щавеля больше ничего у людей не было. Глаша стоит со Степкой-Фокусником, «комендант», ленинградец, оставляет ее присматривать за раненными. Женщины взмолили: «Хоть не покиньте нас, родненькие, здесь же и ваши раненные!». «Мы же не алиментщики!», - запротестовал и отшутился белорусский партизан Рубеж.
Они стали подбираться к самому немецкому логову для того, чтобы захватить хоть какой-нибудь обоз с провизией. В воздухе чувствовалось что-то грозное и непоправимое. Партизаны Скороход и «ленинградец» скоро попали в плен. Остались Флера и Рубеж, которые ни на миг не забывали, что на «острове» их ждут. Присмотрев одну, вроде бы спокойную деревеньку, они прошмыгнули туда. И им невероятным образом удалось вывести оттуда корову. И теперь они торопились на «остров». Но через некоторое время немецкие шальные пули убили сначала партизана Рубежа, а потом и их корову.
Флеру опять пришлось идти в деревню. Но, не успев освободиться, он опять нарывается на немцев, которые шли цепью по полю и приближались к деревне. Видя их, врассыпную убегали люди, кто куда. То, что видел Флера потом, просто невозможно описать словами. Его, как и многих деревенских жителей, сначала пленили, потом заточили в амбар и стали поджигать сначала его соломенную крышу, а потом и все остальное, чтобы смерть людская была мучительной и медленной. Люди от страха и боли вопили нечеловеческим голосом. Некоторые выбегали из амбара, но тут же их настигала пуля. Другие пытались выбросить в маленькие оконца своих детишек, но те падали на горящую солому. Третьи пытались вылезти через другие проходы.
Так и Флера сам не понял, как оказался на свободе, его схватили немцы и отшвырнули от амбара, оставив в живых, как и еще несколько человек. Немцы заставили их за колонною пехоты гнать коров. Флера же не оставлял надежды на мщение, он как бы предчувствовал, что вот-вот появятся наши. И они появились и отомстили этим бездушным тварям. Когда Флера увидел Косача, восседающего на лошади, с отрядом «своих», он чуть дар речи не потерял. Потом он рассказал командиру, что надо спасть Глашу, всех оставшихся раненных и жителей на «острове». Но этому не суждено было случиться. Немцы добрались до «острова» раньше, и каждому там была уготована своя страшная мука, одним - мучительная смерть, другим - концлагерь, а третьим - каторжные работы в Германии.
В 1946 году, прошедшая Озаричский концлагерь Белоруссии и переболевшая тифом, вернулась из Германии Глаша, решившая отыскать Косача, который работал в райисполкоме, в том же районе, где и партизанил. Она так мечтала о встрече, но ожидания ее не оправдались. Ведь тогда на поляне она и любовь свою, и ребеночка просто нафантазировала, да так и страдала от своей надуманной любви. И через некоторое время просто сбежала от него. «Хатынская повесть» дальше рассказывает, что после войны полстраны было разорено, сожжено и убито, вдобавок началась засуха. От деревень остались только клены да березы, местами землянка и скамеечки возле заросших травой пожарищ. Зашла она в дом к Косачу, где были выдраны и окна и двери, да так и не смогла привыкнуть к такому. Ей казалось, что в годы войны еще можно было это как-то претерпеть, но тут Глаше стало не по себе, и она просто сбежала. Она поняла, что успокоительно на нее действовали воспоминания о Флере и о лесной поляне, где они болтали. Она была уверена, что Флера умер в госпитале, и поэтому не стала его разыскивать. А в 1953 году она поехала поступать в институт на заочное отделение, и вдруг в коридоре встретила Флеру, к тому времени он уже был молодым преподавателем. И их радости не было предела. Глаша вскрикнула и кинулась ему на шею. А потом она рассказала ему все, что случилось с ними тогда на «острове», и какие это были нечеловеческие испытания.