США, Бостон. Тербер рассказывает своему другу Эллиоту историю своего общения с эксцентричным художником Пикманом, который пропал и разыскивается полицией. После дружбы с художником, которого Тербер называет гениальным, и посещения его тайной мастерской, он становится нервным, боится метро, подвалов.
Пикман — представитель «патологического искусства» — писал мистические картины про потусторонний мир, типа «Обед упыря». После их демонстрации многие коллеги отвернулись от него, перестали общаться, но Тербера это сперва не беспокоило. Он считал: «…если художник гениален, как был гениален Пикман, знакомство с ним делает мне честь, неважно, какое направление принимает его работа».
Тербер объясняет, почему живопись Пикмана незабываема: «…настоящий художник досконально изучил анатомию ужаса и физиологию страха, линии и пропорции, соединяющиеся со скрытыми инстинктами или наследственной памятью о страхе…».
Теперь Тербер не уверен, что Пикман был человеком, учитывая образы его живописи. Он вспоминает, как в дни их знакомства Пикман менялся физически, утрачивая человеческий облик, и психически, становясь всё более неадекватным. В то время как коллеги отворачивались от художника, рассказчик всё более привязывался к нему. Его знаменитую картину «Обед упыря» не выставили ни в одном музее или галерее, её никто не купил, а теперь она хранится у отца Пикмана в Салеме, откуда тот родом. Среди его предков — одна из салемских ведьм конца 17 века.
Тербер рассказывает, что он писал монографию о сверхъестественном в искусстве, когда сблизился с Пикманом. Одинокий живописец много рассказывал ему о природе мистического, показывал свои работы, рисунки, эскизы, в том числе и опасные. Его рассуждения уже тогда казались рассказчику патологичными.
Потом художник предложил показать и другие свои работы, которые находятся в тайной мастерской в старом квартале. Пикман был буквально захвачен историей города, старыми районами, постройками, подземельями, в особенности теми, с которыми связаны мистические истории прошлого.
Приятели приехали на поезде в тёмный, грязный квартал с узкими улочками, застроенными старинными полуразрушенными домами. В один такой дом, с духом ведьмовства, по словам рассказчика, они зашли. При свете керосиновой лампы рассказчику предстали ужасающие образы секретных картин Пикмана, фигуры на которых, изображённые на фоне старинных кладбищ, лесной чащи, подземных ходов или простых подвалов, «большей частью были не вполне человеческими, но в разной степени приближавшимися к человеческим…».
Рассказчика охватили страх и отвращение от сюжетов этих картин, с их людьми, подменышами, нечистью и самим художником в патологическом образе. Впавшему в ступор Терберу казалось, что живописные герои смотрят на него живыми глазами. Пикман был рад произведённому эффекту и не скрывал этого.
Художник водил приятеля по комнатам, где тот испытывал «адское воздействие» полотен. Их сюжеты отличались бесчеловечной жестокостью, а детали были прорисованы с удивительной точностью. Картины внушали ужас, поскольку были «написаны талантливой рукой».
Пикман привёл Тербера в подвал и показал фотоаппарат, который он брал в свои путешествия по старым кварталам, подвалам и кладбищам, где обычно искал вдохновения. В полу рядом входом в подвал был круглый лаз, прикрытый тяжёлым деревянным люком. По словам художника, лаз вёл в подземные лабиринты, где он бывал неоднократно и черпал сюжеты для живописи.
В подвале внимание рассказчика привлекла большая картина, изображавшая огромного монстра, поедающего человека. К незаконченному полотну было прикреплено фото, которое Тербер спрятал себе в карман. В эту минуту под полом раздались звуки и шумы. Пикман схватил револьвер и рванулся к люку, велев рассказчику оставаться на месте. Затем Тербер услышал звуки борьбы, падений, крики, выстрелы, шуршание. Вернувшийся Пикман объяснил шокированному рассказчику, что он разгонял крыс, обитавших в подземелье.
Приятели покинули страшный дом, причём художник вёл приятеля другой дорогой, так чтобы тот не смог запомнить пути. Больше рассказчик не видел Пикмана, а вскоре тот пропал.
Напоследок сильно нервничающий Тербер говорит, что на фото был запечатлён тот самый монстр, поедающий человека. Поэтому рассказчик больше не пожелал встречаться с Пикманом, перестал посещать Клуб искусств, а фото сжёг.
Тербер убеждён, что «…Пикман, величайший художник… и отвратительнейший из людей, которому не хватало обычной жизни и понадобились потусторонние тайны и потустороннее безумие. …Пикман не совсем человек. Либо он сам порождение некоей тени, либо нашёл способ отпереть запретную дверь».
За основу пересказа взят перевод Л. Володарской.