В статье автор рассматривает вопрос взаимосвязи между филологией и философией. Начинает Ямпольский с того, что обращается к истории филологии и говорит, что она «возникает в результате переноса на литературные тексты методов, разработанных в теологии». Одним из родоначальников такого мнения был Вольф, который, изучая произведения Гомера, пришел к выводу, что «гомеровский корпус передавался устно, каждый вносил в более ранние версии поправки». Таких «исправителей» Вольф называл «протофилологами».
Эти идеи Вольфа были востребованы Фридрихом Шлегелем, который усмотрел в них «программу филологизации философии». Именно Шлегель, опираясь на Вольфа, «разделил диалоги Платона на принадлежащие трем разным периодам».
Надо заметить, что модель передачи гомеровского текста до Вольфа прокомментирована у Платона, чем и аргументирует Вольф. В «Ионе» Платона Сократ говорит, что «распод (певец, сказитель) не обладает знанием, необходимым для интерпретации». Нанси по этому поводу заметил, что «интерпретация распода заключается в умении вывести логос поэта на сцену». Вольф, соглашаясь с Платоном, говорит о том, что «интерпретация Гомера в современном понимание этого слова начинается не с расподов, но с философов».
Таким образом, возникает интерпретация филологии («исключительно трансляция логоса») и интерпретация философии («касается смысла текста и его понимания»). Здесь филология — это наука, «направленная на материальность логоса, но не на его смысл… Филология оформляется философией, как собственный двойник, как критик философских претензий на понимание».
Шлегель с удовольствием принимает филологию как «непонимающую дисциплину», говоря о «позитивном непонимании». Однако он замечает, что непонимание не означает неспособности к интерпретации, просто она направлена «не на смысл логоса, но на само его явление».
Вторую модель (интерпретация философии) предложили Фридрих Аст и Фридрих Шлейермахер. Они исходили из «представления о наличии смысла и о возможности понять его в рамках филологии».
В своих работах Вольф пришел к выводу, что понятие формы заимствованно филологией из философии, но «форма как целостность — главный носитель смысла».
Вольфовский «радикализм» в полной мере оценил только Ницше. Он дошел в своих рассуждениях до заявления о том, что «Гомера как некой авторской целостности вообще нет, что он — позднейшая иллюзия герменевтов». «Гомер — это личность, сотворенная из понятия». Кроме того, Ницше так говорит о филологии: «филология обнаруживает отсутствие целостностей, располагается вне области смысла. Целостности — это иллюзии, создаваемые филологией для себя самой под воздействием философии».
Итак, «из Вольфа вырастают два направления» оценивания филологии. К первому относятся Шлегель, Ницше. Это направление «радикализирует филологию» и «превращает ее в инструмент критики». Второе направление (Шлейермахер) говорит о филологии, как о «науке истолкования смыслов».
Здесь появляется новое лицо — Хайдеггер, который говорил, что смысл проникает в филологию «из богословия», а, следовательно, и из философии. Тем не менее, Хайдеггер связывает это с «критикой текста, считая, что обе дисциплины составляют существо филологии».
Подводя итоги, Ямпольский замечает, что «философия нуждается в филологии и литературе, как в неком слое, который она способна осмыслить». В свою очередь филология так же нуждается в философии, так как, являясь наукой непонимания, она «испытывает тоску по смыслу» и черпает его для себя из философии. Таким образом, происходит синтез философии и филологии. Правы, по мнению Ямпольского, оказываются «философы, которые мыслят себя как филологи» и наоборот «филологи, которые мыслят себя как философы».
Пересказала Строганова Юлия.