Глава первая[ред.]
Шарля Лонсевиля, инженера по литью пушек, взяли в плен во время отступления из Москвы наполеоновской армии. Его отправили на пушечный завод в Петрозаводск.
Глава вторая[ред.]
Лонсевиля вызвали к начальнику завода англичанину Адаму Армстронгу вскоре после переезда в Петрозаводск. Армстронг сообщил, что император приказал оставить Лонсевиля на заводе до окончания войны. Затем с ним может быть заключён контракт.
Лонсевиля назначали в литейную мастерскую помощником пушечного мастера Кларка.
По мнению Армстронга, Россию можно назвать страной не столь жестокой, сколь несчастной. Беззаконие господствует сверху – донизу….
Глава третья[ред.]
Если бы была возможность, Лонсевиль занялся бы составлением биографий замечательных людей. Любимой его книгой всегда оставался Плутарх.
Ранее руководителем Петровского завода был шотландец Гаскойн, реформатор и делец-воротила. На развалинах Петровского завода он создал лучший пушечный завод в России, названный Александровским. Гаскойн ввёл способ литья в воздушных печах (карронский способ) и начал работать на английском угле. Он добился больших прав и не терпел вмешательства в дела завода. Гаскойн был неограниченным правителем завода и почти всего Олонецкого края. Он ввёл много новых производств, а рабочим платил нищенские деньги.
Глава четвёртая[ред.]
Лонсевиль не любил англичан и всего английского. Завод работал на английской глине и английском угле. Лонсевиль успешно заменил английскую глину олонецкой.
Глава пятая[ред.]
Открытие на заводе мастерских для сверления пушечных жерл по английскому способу Армстронг отметил балом. В день пуска мастерских, по желанию городничего, устроили кулачный бой. Рабочие дрались неохотно, лишь бы угодить начальству.
Чиновники губернских учреждений вместе с жёнами поставили любительский спектакль. Секретарь Армстронга Юрий Ларин сказал, что спектакль – отклик на великую французскую революцию. Лонсевиль ответил, что эта жалкая пьеска является оскорблением великой революции его родины и он благодарен небу за то, что был её участником и очевидцем. Губернатор приказал адъютанту немедленно поставить в известность канцелярию императора о высказываниях Лонсевиля.
Глава шестая[ред.]
Литейщик Мартынов посвятил Лонсевиля в историю мятежа, длившегося три года. Принимать пушки на завод приехал генерал Ламсдорф. Он вспоминал, как в составе полка участвовал в окружении мятежников, и принудил их к покорности орудийной пальбой.
Глава седьмая[ред.]
Всё, что удалось узнать от Мартынова о приписных крестьянах, Лонсевиль записал в тетрадь.
Ещё при Петре Первом к заводу приписали крестьян нескольких вотчин. Приписка означала худший вид рабства. Приписные крестьяне вместо подушной подати должны были работать на заводе. Расценка для них была в четыре раза меньше, чем для вольных. Приписные возили лес, выжигали уголь, добывали руду, клали заводские здания и плотины, мяли глину и жгли известь. Все – от начальника завода до последнего писца, измывались над приписными. В ответ на жалобы вспоминали первого начальника завода, голландца Генина, поровшего приписных, и грозили цепями и каторгой.
В 1769 году приписные восстали. Возглавил восстание приписной Емельян Каллистратов, потом его сменил приписной Клим Соболев. Дальнейшие события не дали возможности Лонсевилю закончить работу по изучению мятежа приписных крестьян.
Глава восьмая[ред.]
Вечерами у Юрия Ларина собирались молодые чиновники. Они играли в карты, пели, пили водку и под шумок вели вольнодумные разговоры. Однажды у Ларина оказался полковник Тарновский, грузный старик с бегающими глазами вора. Лонсевиль вспомнил, что в городе Кале ему рассказывали об английской авантюристке герцогине Кингстон, и управителе её имениями и водочными заводами в России полковнике Тарновском.
Ларин объяснил значение букв В, О, З, выжигаемых на лицах зачинщиков восстания. Они составляли слово «Возмутитель». Тарновский сообщил, что у герцогини Кингстон было позорное клеймо на левой руке за двоемужество.
Глава девятая[ред.]
О подавлении восстания приписных крестьян Лонсевиль, узнал от Ларина и двух юношей, присутствующих при рассказе Ламсдорфа.
Мятежники засели за церковной оградой. Князь Урусов подвёз пушки и навёл их на церковный двор. В церкви шла беспрерывная служба. Все были уверены, что офицеры не решатся стрелять по храму во время богослужения. Артиллеристы стреляли картечью. К вечеру мятежники сдались. Восемьдесят человек во главе с Соболевым были согнаны на завод, закованы в цепи и отправлены в Петербург. Всем им вырвали ноздри, заклеймили и погнали на каторгу.
Глава десятая[ред.]
Ранней весной Лонсевиля арестовали и отправили под конвоем в Петербург. Начальник жандармской команды предъявил Лонсевилю обвинение в распространении на Александровском заводе крайних мыслей, подрывающих устои империи. Лонсевилю повелели вернуться на Александровский завод и там ждать разрешения уехать на родину.
Глава одиннадцатая[ред.]
По дороге на завод Лонсевиль умер от горячки. Он лежал в амбаре почтовой станции в длинном гробу, сколоченном из неструганных досок. Перед смертью он дал ямщику письмо для отправки на родину. По просьбе ямщика, Лонсевиля отпела знаменитая плакальщица, бабка Анфиса.
Вблизи Петрозаводска тележку ямщика остановили жандармы и отобрали у него все вещи Лонсевиля. Только письмо ямщик скрыл у себя на груди. Жандармы открыли гроб, осмотрели умершего и приказали везти тело в Петрозаводск, на немецкое кладбище.
Глава двенадцатая[ред.]
Жандармский ротмистр подал рапорт начальству об обстоятельствах смерти Лонсевиля. В частности, в рапорте было написано: «…мною не мог быть выполнен приказ вашей светлости о тайном задержании государственного преступника Лонсевиля на пути его из Петербурга в Александровский завод и препровождении оного Лонсевиля в Шлиссельбургскую крепость для пожизненного заключения, дабы содержать его там без фамилии под номером 26…».
Глава тринадцатая[ред.]
В двадцатых годах 19-го века, через несколько лет после смерти Лонсевиля, в Петрозаводск приехала французская гражданка Мария Трините, назвавшая себя женою Шарля Лонсевиля. Во Франции Трините несколько лет изучала русский язык и говорила на нём довольно свободно. Она прожила в Петрозаводске с весны до поздней осени. Мария поняла, отчего умер Шарль. Возвращение во Францию не спасло бы его, видевшего как истязают людей.
Над могилой Шарля поставили чугунный памятник и ограду, похожую по тонкости работы на кружево. На памятнике была надпись: "Здесь умер Шарль, который жестоко и наивно страдал в силу своего чистосердечия и жажды высшей справедливости".
У Марии болело сердце от сострадания к русскому народу. Она поняла, что отныне эта прекрасная и несчастная страна так же близка ей, как Франция.