Повествование ведётся от первого лица.
По делам службы я прожил несколько дней в губернском городе Т. После официальных визитов я заехал к одному помещику Б., старинному знакомому моего отца. Он занимался откупами, то есть кредитовал откупщиков залогами за большие проценты. Б. представил мне свою старшую дочь Софи, заменившую его покойную жену по хозяйству и присмотру за братьями и сёстрами. Ей было лет семнадцать. Она произвела на меня загадочное впечатление.
Слуга в гостинице "Ардалион" предложил мне встретится с одним мещанином, Василием, божественным человеком, показывающим покойников. Через старушку, мать этого человека, за десять рублей я договорился о встрече. Старушка сказала, что мне надо хорошенько подумать, кого из моих родственников или знакомых я хотел бы видеть. После долгих колебаний я выбрал давно умершего старичка, бывшего моего гувернёра Дессера.
Вечером я пришёл в указанный дом, и очутился в довольно просторной, совершенно пустой комнате, около двери которой стоял стул. На подоконнике стояла сальная свечка. Через некоторое время у двери стоял довольно плотный человек среднего роста. Потупив голову он уставился на меня. Я тоже глядел на него и немедленно принялся думать о моём старом гувернере. На меня напала сонливость. Человек словно в тумане, то появлялся, то исчезал. Вдруг из этого тумана явственно стала вырисовываться голова старика Дессера.
Размышляя о случившемся, я пришёл к выводу, этот человек обладал значительной магнетической силой, удивительной и таинственной.
Через два года один сослуживец, проживший некоторое время в городе Т., сообщил мне, что Софья Б. месяца три назад пропала без вести. До сих пор нет никакой догадки, ни малейшего подозрения. Она всем женихам отказывала. Б. в отчаянии, он во всём исполнял её волю.
Осенью того же года я опять был в командировке в губернии, соседней с губернией Т..ской. На постоялом дворе я встретил юродивого в веригах. Это был Василий, которому прислуживала Софья Б. Я пытался поговорить с ней, но она не захотела ни выслушать меня, ни сказать что-либо. Они с Василием поторопились уйти.
Позже до меня дошли слухи, что семье удалось, наконец, вернуть Софью домой. Но дома она пожила недолго и умерла «молчальницей», не говорившей ни с кем.