Рассказчик дожидался самолёта на одном из поросших травой северных сельских аэродромов. Вдруг его окликнул человек с бледным, изуродованным шрамами лицом и «тоскливыми, измученными глазами». Это оказался Егор, первый охотник района, весельчак, которому рассказчик «отчаянно завидовал в школьные годы». Рассказчик знал, что когда-то Егора помяла медведица, но всё равно не узнал его в этом худом, облысевшем, пришибленном человеке.
Егор объяснил рассказчику, что в лес он больше не ходит, но не из-за медведицы — после неё он «ещё с десяток медведей свалил» — а из-за пса. «Повздыхав и поморщившись», Егор рассказал свою историю.
Жил Егор на выселках, возле небольшой, но рыбной речки. Однажды пошёл он сети ставить и услышал плеск. Решив, что это «выдра за рыбой гоняется», он выстрелил в ту сторону дробью, а когда подошёл, увидел возле самого берега щенка, который изо всех сил пытался выбраться на сушу. Позже Егор узнал, что у соседа собака ощенилась, самого шустрого щенка он оставил себе, а остальных утопил. Вот один из них и сумел спастись.
Сжалился Егор над щенком, выловил из воды и отнёс домой. Его сын назвал пса Утопышем. Некоторое время охотник не обращал на Утопыша внимания, но однажды заметил, что грудь у него широкая и лапа тяжёлая. Велел Егор жене кормить щенка получше, и к весне вырос из Утопыша настоящий медвежатник.
Весной Егор поймал для сына медвежонка и начал натаскивать на него Утопыша. Вскоре пёс стал «лютее зверя», никого, кроме хозяина, к себе не подпускал. С ним Егор добыл десять медведей и ещё бы охотился, но тут случилось ему загулять.
Зима в том году выдалась мягкая, медведи в спячку не ложились, и Егор поставил капкан возле берлоги, надеясь, что в него попадётся медведь-шатун. Однажды вечером он узнал от соседки, что «на лесопункте вино дают». Жена знала своего благоверного и глаз с него не спускала, но Егор притворился, что у него разболелся живот, вышел во двор, и как был — без шапки и в одной рубашке — побежал в лесопункт.
Дорвался Егор «до винища», гулял день и ночь. Жена отыскала его и привезла домой на санях. Очнувшись, охотник обнаружил, что Утопыш исчез. Жена сказала, что пёс пропал вскоре после того, как хозяин загулял. Егор побежал к поставленному накануне капкану и обнаружил в нём Утопыша — по его следам пёс вышел прямо к берлоге.
Вынул Егор пса из капкана, отнёс домой. Вскоре сломанная нога Утопыша зажила, но сам он изменился — на людей больше не бросался, тихо сидел у крыльца, словно думая о чём-то. Ходить с таким псом на охоту было невозможно, а Егору план выполнять надо. Пришлось ему купить нового пса.
Егор отправлялся с новым псом на охоту, уже со двора выходил, когда Утопыш бросился следом и перекусил новичку горло. Егору стало жалко отданных за собаку денег, и он ударил Утопыша ногой. Пёс перестал есть и через неделю умер.
Егор считал, что «через свою гордость он подох», не выдержал предательства хозяина и обиды на то, что Егор на нём свою злость сорвал. Другую собаку Егор завести не смог, а без собаки и охоты не будет. Пришлось ему бросит своё занятие. По ночам Егору слышался собачий вой, он стал сохнуть, «с лица почернел». Жена решила — «надо мужика спасать», продали они дом и переехали в большую деревню, где Егор устроился сторожем на рыбзаводе.
Только зря жена старалась, Егор продолжал тосковать по Утопышу и охоте. Пытался лечиться, ездил в Архангельск к профессору — не помогло. Телом Егор здоров, а душа болит. Теперь он собрался к одному старичку, который словом от всего лечит.
«Как думаешь, поможет?» — спросил Егор рассказчика. Тот пожал плечами — что можно ответить человеку, «жаждущему немедленного исцеления».