Левша (Лесков)/Глава 11
Деление на разделы — условное.
Страх Платова перед встречей с государем[ред.]
Платов испытывал сильное беспокойство перед встречей с государем Николаем Павловичем. Он знал, что император обладает исключительной памятью и непременно спросит его о блохе, которую тульские мастера должны были усовершенствовать.
Платов боялся к государю на глаза показаться, потому что Николай Павлович был ужасно какой замечательный и памятный — ничего не забывал. Платов знал, что он непременно его о блохе спросит.
Хотя Платов не страшился никаких врагов на поле боя, в этот раз он струсил. Войдя во дворец со шкатулкой, в которой находилась блоха, он тихонько спрятал её за печкой в зале. После этого атаман отправился в кабинет к государю.
У Платова был хитрый план: он решил начать доклад о междоусобных разговорах казаков на тихом Дону, чтобы отвлечь внимание императора. Если государь всё же вспомнит о блохе, Платов был готов показать её. Если же не вспомнит, то атаман собирался промолчать, велеть камердинеру спрятать шкатулку, а тульского левшу посадить в крепостной каземат до поры до времени.
Неизбежный вопрос Николая Павловича о блохе[ред.]
Однако государь Николай Павлович действительно ничего не забывал. Как только Платов закончил свой доклад о междоусобных разговорах, император сразу же спросил его о том, как тульские мастера справились с заданием по сравнению с английской «нимфозорией».
Но государь Николай Павлович ни о чем не забывал, и чуть Платов насчёт междоусобных разговоров кончил, он его сейчас же и спрашивает: — А что же, как мои тульские мастера против аглицкой нимфозории себя оправдали?
Платов ответил так, как ему представлялось дело. Он сообщил, что «нимфозория» осталась в прежнем виде, и он привёз её обратно, а тульские мастера ничего удивительнее создать не смогли.
Государь требует показать работу тульских мастеров[ред.]
Выслушав Платова, государь решительно ответил, что такого быть не может. Он назвал атамана мужественным стариком, но не поверил его словам.
Государь ответил: — Ты — старик мужественный, а этого, что ты мне докладываешь, быть не может.
Платов начал уверять императора и рассказал всё, как было. Когда он дошёл до того места, где туляки просили показать блоху государю, Николай Павлович похлопал его по плечу и потребовал немедленно принести шкатулку.
Император был уверен в своих подданных и знал, что они не могут его обманывать. Он был убеждён, что тульские мастера создали нечто необыкновенное, превосходящее обычное понимание.
«Подавай сюда, — сказал государь. — Я знаю, что мои меня не могут обманывать. Тут что-нибудь сверх понятия сделано».