Конец истории и последний человек (Фукуяма)
Очень краткое содержание[ред.]
США, начало 1990-х годов. После краха коммунистических режимов в Восточной Европе и СССР автор исследовал вопрос о том, существует ли направленное движение истории к определённой цели.
Человечество приближается к концу тысячелетия, и кризисы-близнецы авторитаризма и социалистического планирования оставили на ринге соревнования потенциально универсальных идеологий только одного участника: либеральную демократию
Автор утверждал, что движущей силой истории является не только экономическое развитие, но и борьба за признание, описанная в философии Гегеля.
Согласно этой теории, первые люди вступали в смертельную борьбу за престиж, что привело к разделению на господ и рабов. Исторический процесс двигался к преодолению этого неравенства через либеральную демократию, которая предоставляет всеобщее признание. Современная наука и рациональная организация труда создали условия для распространения либеральной демократии, но культурные различия между народами затрудняли этот процесс. Критики либеральной демократии, особенно Ницше, видели в ней угрозу человеческому величию.
В заключение автор рассматривал опасность превращения людей в "последних людей", лишённых высших стремлений и довольствующихся материальным комфортом, или возрождения иррациональной жажды признания, которая могла привести к новым конфликтам. Он пришёл к выводу, что либеральная демократия, несмотря на свои недостатки, наилучшим образом удовлетворяла человеческую потребность в признании.
Подробный пересказ по частям[ред.]
Деление частей на главы – условное.
Часть 1. Снова заданный старый вопрос[ред.]
Пессимизм XX века и крах сильных государств[ред.]
В начале книги автор анализировал глубокий исторический пессимизм, охвативший человечество в XX веке. В отличие от оптимизма XIX века, основанного на вере в научный прогресс и распространение демократии, XX век принёс мировые войны, тоталитаризм и геноцид, что подорвало веру в прогресс человечества.
Фукуяма отмечал, что первая мировая война стала переломным моментом, показав ужасы современной войны и дискредитировав буржуазные ценности. Развитие науки и техники, вместо улучшения жизни, привело к созданию оружия массового уничтожения и экологическим проблемам. Тоталитарные режимы использовали современные технологии для осуществления геноцида и тотальной войны.
То, что по моему предположению подошло к концу, это не последовательность событий, а История с большой буквы — история, понимаемая как единый, логически последовательный эволюционный процесс, рассматриваемый с учётом опыта всех времён и народов
Анализируя крах авторитарных режимов, автор начинал не с перестройки в СССР, а с падения правых диктатур в Южной Европе в 1970-х годах. Эти страны, ранее считавшиеся отсталыми, совершили переход к стабильной демократии. Аналогичные процессы произошли в Латинской Америке в 1980-х, где военные режимы уступили место демократически избранным правительствам.
В Восточной Азии также наблюдались демократические сдвиги. В Южной Африке правительство начало переговоры о переходе к правлению большинства. Автор подчеркивал, что кризис диктатур был вызван не только внешними факторами, но и внутренней неспособностью к легитимности. Даже тираны нуждались в вере своих сторонников.
Мировая либеральная революция[ред.]
Особое внимание Фукуяма уделял анализу краха коммунистических режимов. Он рассматривал события в СССР, где реформы Горбачёва привели к неожиданным последствиям. Либерализация вышла из-под контроля, и система начала разрушаться.
Параллельно политическому кризису произошла экономическая революция, вызванная успехами рыночной экономики в Восточной Азии. Коммунистические страны, осознав своё отставание, начали либеральные реформы. В результате либеральная демократия осталась единственной идеологией, претендующей на универсальность.
Часть 2. Старость человечества[ред.]
Универсальная история и механизм желания[ред.]
Во второй части книги автор обращался к идее Универсальной Истории человечества. В отличие от древнегреческих философов, видевших историю как циклический процесс, христианство ввело понятие линейного развития от сотворения мира до Страшного суда. В эпоху Просвещения возникли теории социального прогресса, ведущего к равенству и свободе.
Наиболее серьёзные попытки написания Универсальной Истории были предприняты в традиции немецкого идеализма. Гегель рассматривал историю как проявление Духа, движущееся через конфликты к осознанию свободы, воплощённой в либеральном государстве.
Наука, капитализм и демократия[ред.]
Фукуяма рассматривал современную науку как ключ к пониманию направленности истории. Научное знание является единственным накапливающимся и направленным социальным усилием человечества. Развитие науки влияет на историю через военное соревнование и экономическое развитие, создавая условия для рационализации общества.
Автор анализировал влияние экономического развития на политические системы. Индустриализация требует рациональной организации труда и создаёт условия для демократизации. Однако сама по себе экономическая модернизация не гарантирует установления демократии, что показал опыт СССР и других авторитарных режимов.
Демократы и демократия[ред.]
Фукуяма подчёркивал, что для установления демократии недостаточно экономических предпосылок – необходимы люди, готовые бороться за демократические права. Он отмечал, что многие выбирали процветание без свободы, как это сделал Китай после событий на площади Тяньаньмэнь.
Чтобы демократия была действенной, граждане должны забыть утилитарные корни своих ценностей и выработать некоторую иррациональную тимотическую гордость своей политической системой и образом жизни
Часть 3. Борьба за признание[ред.]
Первый человек и его стремление к признанию[ред.]
В третьей части книги автор обращался к гегелевской концепции борьбы за признание как движущей силы истории. В отличие от Гоббса и Локка, видевших в человеке рационального эгоиста, Гегель подчёркивал важность стремления к признанию со стороны других людей.
Согласно Гегелю, люди, как животные, имеют естественные потребности и желания... Но человек фундаментально отличается от животных тем, что помимо этого он желает желаний других людей, то есть он желает быть признан
Тимос и его проявления[ред.]
Фукуяма анализировал концепцию тимоса – врождённого чувства справедливости и самооценки. Примером проявления тимоса служил анализ Вацлавом Гавелом поведения зеленщика в коммунистической Чехословакии, который вывешивал идеологические лозунги не из убеждений, а из страха, при этом испытывая стыд за своё поведение.
От господства к всеобщему признанию[ред.]
Автор рассматривал историческую эволюцию форм признания: от отношений господина и раба через христианское равенство перед Богом к современному универсальному признанию в либеральной демократии. Французская революция представлялась как момент, когда рабы преодолели страх смерти и доказали свою свободу.
Часть 4. Прыжок через Родос[ред.]
Культура и демократия[ред.]
В четвёртой части книги Фукуяма исследовал влияние культурных факторов на развитие демократии. Он отмечал, что успех демократии зависит от степени согласия между государством как искусственным политическим образованием и народом как моральным сообществом. Культура, религия и социальная структура могут как способствовать, так и препятствовать демократизации.
Либеральная демократия в её англосаксонском варианте является усилением некоего вида холодной расчётливости за счёт прежних моральных и культурных горизонтов. Рациональное желание должно возобладать над иррациональной жаждой признания
Реализм и международные отношения[ред.]
Фукуяма критиковал реалистический подход в международных отношениях, который стал особенно популярен после Второй мировой войны. Реалисты, такие как Киссинджер, считали, что государства стремятся к усилению своей мощи независимо от внутреннего устройства.
Автор утверждал, что реализм не учитывает исторические изменения в природе международных отношений. Демократические государства демонстрируют иное поведение на международной арене, чем авторитарные режимы. Распространение демократии ведёт к формированию более мирного международного порядка.
Часть 5. Последний человек[ред.]
Неравенство в царстве свободы[ред.]
В заключительной части книги Фукуяма рассматривал критику либеральной демократии как слева (проблема социального неравенства), так и справа (отрицание естественного неравенства). Особое внимание уделялось концепции «последнего человека» Ницше – продукта демократического общества, лишённого высших стремлений.
Для Ницше человек демократии состоит целиком из желания и рассудка... Но он полностью лишён мегалотимии, доволен своим счастьем и абсолютно не испытывает стыда за свою неспособность подняться над мелкими желаниями
Будущее либеральной демократии[ред.]
Фукуяма анализировал возможные угрозы либеральной демократии. Одна из них – релятивизм, подрывающий веру в универсальные ценности. Другая – избыток рационализма, ведущий к утрате высших стремлений и появлению «последнего человека».
Релятивизм — учение, которое утверждает, что все ценности всего лишь относительны... должен привести также к подрыву демократии и ценностей толерантности. Оно стреляет во все стороны
Автор обращался к идеям Александра Кожева, который считал, что конец истории приведёт к исчезновению собственно человеческого начала, поскольку исчезнет борьба и труд. Люди станут подобны животным, удовлетворённым своим положением.
Фукуяма рассматривал критику Маркса, который видел в либеральной демократии неспособность разрешить классовые противоречия. Однако после краха коммунизма эта критика потеряла свою силу.
В заключение автор подчёркивал, что либеральная демократия, несмотря на свои недостатки, остаётся наиболее жизнеспособной политической системой. Она предоставляет наилучшие возможности для удовлетворения как материальных потребностей, так и стремления к признанию. Однако её будущее зависит от способности сохранить баланс между рациональным и иррациональным началами человеческой природы.