Названия глав — условные.
Прекрасный горд Любезнов[ред.]
В 184* году рассказчик служил в одной из северных губерний России, частенько наведываясь в близлежащий городок Любезнов, чтобы развеяться и посетить друга, штабс-капитана Вальяжного, который служил там городничим.
Город был, с точки зрения губернатора, хорошим: жители исправно платили подать и трудились. В Любезнове процветали различные ремёсла.
Ходили слухи, что раньше город назывался Буянов, и жители его отличались крайней необузданностью. Но теперь о том времени напоминали только фамилии горожан: Изуверовы, Идоловы, Строптивцевы. Исправили жителей городские главы, которые сумели внушить людям, что человек рождён трудиться, слушаться начальства и лить слёзы. Вместо сопротивления властям горожане стали заниматься ремёслами, а однажды, собравшись на вече, массово покаялись и попросили переименовать город в Любезнов.
Однажды рассказчик приехал в гости к Вальяжному и услышал, как тот отчитывал местного жителя по фамилии Изуверов за то, что тот не желал исполнять супружеский долг.
Жалоба поступила от жены гражданина. Так как он продолжал отказываться, Вальяжный приказал запереть Изуверова в холодную камеру на ночь.
Кукольный мастер Изуверов[ред.]
Рассказчик, Вальяжный и присоединившийся к ним судья спорили, есть ли закон, обязывающий мужа исполнять супружеский долг перед женой. В итоге найти такой закон приказали письмоводителю.
В разговорах выяснилось, что Изуверов — талантливый мастер, который делал хитрые игрушечные механизмы. До сорока лет он жил с матерью, всецело отдавшись своей профессии, но после смерти матери женился, так как некому было еды сготовить и одежду починить. Впрочем, молодая жена не слишком интересовалась хозяйством, а вот выполнения супружеского долга требовала неуклонно, из-за чего в семье начались неурядицы.
Наутро выяснилось, что закона, обязывающего мужа выполнять супружеский долг, не существует. И наказать Изуверова тоже было нельзя, потому что образованные мещане от такой обязанности освобождены. Изуверова сейчас же выпустили, а жене сказали, что закона нет.
После этой истории рассказчик заинтересовался ремеслом Изуверова и отправился к нему домой. Домик был аккуратный, как и все дома в Любезнове, но внутри рассказчику почему-то стало грустно. Немые куклы глядели пустыми глазами, и жалко было мастера, который вынужден был целыми днями находиться в их обществе. На вопрос, не скучно ли ему живётся, Изуверов ответил, что ни скуки, ни веселья в городке нет, одна тишина.
Потом поговорили о кукольном деле. Изуверов сказал, что на свете много людей, и все разные, поэтому и кукол разных можно сделать сколько угодно. В пример он привёл соседку, жену часового мастера, которая как раз проходила мимо окон, и обратил внимание на её уникальность. Разве можно сделать куклу, просто нарисовав глаза и рот? Необходимо сначала понять её суть.
Изуверов показал богато убранную куклу-невесту, которую ему прислали из Петербурга, и сказал, что она пустая, хоть и стоит дорого. Рассказчик присмотрелся и согласился с мастером. Изуверов рассказал, что создаёт обычных кукол в целях заработка, но делает и особенных, уникальных.
Мастер признался, что ему бывает жутковато среди своих творений. С другой стороны, они сошлись с рассказчиком во мнении, что и среди живых людей немало кукол.
Так что Изуверов выбрал общество деревянных кукол, которых всегда можно уложить в коробку и заставить умолкнуть.
Кукла «Мздоимец»[ред.]
Мастер показал рассказчику нескольких кукол. Все они были в мундирах коллежских асессоров. Первая, с блестящими блудливыми глазами, пухлыми губами и румяными щёчками звалась «Мздоимец». Кукла любила взятки и на самом деле имела более высокий чин, но мастер ради цензуры нарядил её в мундир асессора, как и всех остальных. На вопросы о том, любит ли она мзду, кукла отвечала утвердительно, а когда ей грозили судом или тем, что «кондрашка хватит», выражала недовольство.
Изуверов вынул из коробки куклу-мужика, бородатого и седого, на вид зажиточного, с курами, гусями и поросятами за пазухой. Мужичок тут же полез на коленях просить прощения у асессора, а тот стал мужика теребить и грабить, сожрал живьём гуся и отобрал другую живность. Потом указал на лапти, и мужик достал оттуда деньги и отдал взяточнику. Довольный и обобранный мужик отправился обратно в коробку с чистой совестью. Как пояснил Изуверов, эта кукла служила лишь для демонстрации сущности других кукол во всей полноте.
Изуверов предложил рассказчику поговорить с куклой-взяточником. Но та не смогла ответить на простые вопросы о значении слова «правда» и о том, боится ли она Бога, так как разговор на добродетельные темы не входил в её функции. Изуверов отметил, что и живые куклы редко могут поддержать разговор на такие темы, а рассказчик сказал, что живые могут лицемерить, и это делает их ещё хуже деревянных. Идея научить кукол говорить на любые темы с помощью лицемерия понравилась мастеру, и он решил попробовать применить её на практике.
Кукла «Лакомка»[ред.]
Следующая кукла была «Лакомка». В своём кабинете она принимала женщин и служила попечителем по благотворительности. Но попечитель не стремился помочь старушкам, его интересовали только молодые женщины, чьи ходатайства он удовлетворял лишь на особых условиях. Результатом его работы была толпа разгневанных женщин с младенцами на руках.
Куклы «Наказанный Гордец» и «Нерассудительный Выдумщик»[ред.]
Следующее представление называлось «Наказанный Гордец». Очередной коллежский асессор мчался на телеге, колошматя ямщика, чтобы тот побыстрее гнал лошадей. Когда пришло время менять упряжь, он оторвал ямщику голову. Но на почтовом дворе, где меняли лошадей, не было ни души. Гордец нашёл писаря и ямщиков и в ярости всех убил. Менять лошадей было некому; на запах крови пришли волки. Гордец заплакал, и волки его растерзали.
Ещё один асессор по имени «Нерассудительный Выдумщик» решил, что его судьба — бороться с невежеством. Он без конца выпускал бессмысленные распоряжения, от которых людям жилось всё хуже и хуже, и не собирался прекращать. На этом показ кукол кончился.
Реакция рассказчика на изделия Изуверова[ред.]
После просмотра рассказчик почувствовал нравственную усталость и опустошение. Он решил, что всё-таки живые куклы лучше деревянных. Причина тому — разнообразие людей, их инстинкты и участие во всеобщей жизненной драме. В жизни действия всех персонажей словно уравновешивают друг друга, а деревянные куклы имеют только одну струну, по которой и бьют раз за разом.
За основу пересказа взято издание сказки из собрания сочинений Салтыкова-Щедрина в 20 томах (М.: Худож. лит., 1974).