Минька и Лёля очень любили, когда приходили гости.
Во-первых, на стол ставилась разнообразная еда. Во-вторых, взрослые всякий раз рассказывали интересные факты из своей жизни. И это их с Лёлей забавляло.
Однажды папин начальник, пришедший в гости, начал рассказывать, как спас угоревшего пожарного. Лёля припомнила похожую историю, но только более интересную, и ей не терпелось её рассказать. Не удержавшись, Лёля перебила папиного начальника и начала свою историю. Гостя это возмутило, и тот сделал выговор отцу Лёли и Миньки: «Я не понимаю, зачем вы сажаете детей со взрослыми. Они меня перебивают. И вот я теперь потерял нить моего рассказа. На чём я остановился?»
Лёля попыталась загладить вину и подсказать, на чём остановился папин начальник, но после опять захотела перебить его своим рассказом. Начальника это окончательно возмутило. Затрясшись от гнева, он сказал родителям, что они плохо воспитывают своих детей.
Вместо того чтобы раскаяться в своём поведении, Лёля снова принялась за еду. Отец наказал детей: с этого дня им нельзя было садиться со взрослыми за стол.
Через два месяца, когда отец был в хорошем настроении, дети уговорили его разрешить им сесть со взрослыми за ужин. Отец согласился, но при условии, что те будут молчать и не скажут ни слова.
Дети радостно сидели за столом и молчали. Теперь их рты были заняты не разговорами, а едой — они ели за четверых. Прожоры съели всё, что было возможно, и перешли на сладкое.
Минька захотел намазать масло на булку, но масло было как каменное и не мазалось — его только вынули из-за окна. Положив кусочек масла на нож, Минька решил подогреть его над чаем. Свой чай он уже выпил, но у сидевшего рядом папиного начальника чай был ещё горячим. Пока гость рассказывал очередную историю, Минька грел масло.
Когда масло подогрелось и Минька хотел намазать его на булку, оно соскользнуло в чай к папиному начальнику. Это заметила только Лёля. Тут дети, затаив дыхание, стали ждать, что же будет, когда гость сделает глоток этой «бурды». Лёля даже хотела сказать о том, что там масло, и уже разинула рот, но вспомнила, что папа велел им молчать. Гость размешал чай и сделал большой глоток.
Родители Лёли и Миньки начали спрашивать у гостя, что с ним случилось, но от испуга тот не мог ничего произнести. Он показывал пальцами на свой рот, мычал и не без страха поглядывал на стакан с чаем. Мама Миньки и Лёли, попробовав этот чай, сказала: «Не бойтесь, тут плавает обыкновенное сливочное масло, которое растопилось в горячем чае».
Отец поинтересовался у детей, что произошло. Когда он разрешил им говорить, Лёля сказала: «Минька грел масло над стаканом, и оно упало». Папин начальник опять начал бурчать. Но один из гостей сказал, что преступление детей не в том, что они испортили чай, а в том, что не предупредили об этом.
Тут папин начальник заявил, что они гадкие дети, им следовало сказать, что масло упало в чай, и такого инцидента бы не произошло. Лёля ответила, что им запретили разговаривать за столом, а Минька поддержал сестру. Папа, улыбнувшись, сказал, что приказы надо исполнять с умом и «с учётом изменившейся обстановки. И эти слова вам надо золотыми буквами записать в своём сердце. Иначе получится абсурд».
Дети сделали для себя выводы. Минька стал придерживаться их во всех случаях жизни — и в личных делах, и на войне, и даже на работе.
За основу пересказа взято издание рассказа из собрания сочинений Зощенко в 7 томах (М.: Время, 2008).