Дни и ночи (Симонов)
Очень краткое содержание[ред.]
Сталинград, осень 1942 года. Немецкие войска осаждали город, превратив его в дымный и серый, опалённый в бою. Волга стала военной рекой: в её воду падали бомбы, по ней шли паромы с ранеными.
Автор описывал переправу через Волгу с двадцатилетним военфельдшером Викторией, которая в пятый раз ехала в горящий город спасать раненых. В городе не осталось безопасных мест — женщины и дети прятались в подвалах и оврагах.
На заводской территории рабочие-дружинники охраняли цеха. Когда немецкие танки прорвали оборону, рабочие отремонтировали несколько танков и сами пошли в бой. Многие погибли, но задержали врага до подхода подкреплений.
Город решил защищаться любой ценой, и если эта цена дорога и подвиги людей суровы и жестоки, а страданья их неслыханны, то с этим ничего не поделаешь
Автор встретил бронебойщика Петра Болото, который с тремя товарищами подбил пятнадцать немецких танков. Болото говорил, что в бою можно курить, но нельзя промахиваться. Очерк завершался картиной разрушенной набережной, где волны выносили на берег тела погибших, и клятвой не щадить врага после увиденного в Сталинграде.
Подробный пересказ[ред.]
Деление пересказа на главы — условное.
Город в огне[ред.]
Тот, кто был здесь, никогда этого не забудет. Когда через много лет мы начнём вспоминать и наши уста произнесут слово «война», то перед глазами встанет Сталинград, вспышки ракет и зарево пожарищ
Осаждённый немцами Сталинград представлял собой огромную шестидесятипятикилометровую полосу вдоль Волги. Город изменился до неузнаваемости: исчезли белые дома, лёгкие пристани и набережные с киосками. Теперь это был дымный серый город-солдат с самодельными бастионами и героическими развалинами.
И Волга под Сталинградом - это не та Волга, которую мы видели когда-то... Нет, теперь Волга под Сталинградом - это военная река. Её набережные изрыты воронками
Немцы бомбили город днём и ночью. Многие улицы перестали существовать, другие были изрыты воронками от авиабомб. Оставшиеся в городе женщины и дети прятались в подвалах и пещерах, вырытых в оврагах у Волги. Месяц штурма превратил город в настоящий ад, но его защитники не сдавались.
Защитники города[ред.]
Среди защитников города была двадцатилетняя военфельдшер Виктория Щепеня, которая уже пятый раз переправлялась в Сталинград за ранеными.
Да, здесь трудно жить, и даже больше того: здесь невозможно жить в бездействии. Но жить, сражаясь, жить, убивая врага, - так жить здесь можно, так жить здесь нужно
В подземных укрытиях работал штаб обороны. Бледные от бессонницы телеграфистки отправляли сообщения, офицеры связи докладывали о ситуации не по высотам и рубежам, а по названиям улиц и домов. На заводской территории рабочие-дружинники охраняли цеха, а когда немецкие танки прорвали оборону, сами сели в отремонтированные танки и вступили в бой.
В городе нет теперь просто жителей - в нём остались только защитники. И что бы ни было, сколько бы заводы ни вывезли станков, цех всегда остаётся цехом
Жизнь под обстрелом[ред.]
На передовой позиции автор встретил бронебойщика Петра Болото, одного из четверых бойцов, уничтоживших пятнадцать немецких танков.
Курить в бою можно, только промахиваться нельзя. А то раз промахнёшься, и уже больше не закуришь - вот какое дело...
Волжская вода выносила на берег тела погибших, среди которых были женщины и дети с парохода, сожжённого немцами. Автор подчеркнул, что после увиденного в Сталинграде никто не будет просить пощады у врага.
И пусть потом они не просят пощады ни у одного из тех, кто это видел. После Сталинграда мы их не пощадим