В 1870-х годах рассказчик плыл из Белого моря в Баренцево.
Дорогу кораблю преградила большая льдина, пришлось повернуть на восток. Проплывая мимо небольшого островка, старый рулевой снял шапку, сказал, что здесь все мореходы поминают братьев Ивана и Ондреяна, и поведал рассказчику историю братьев.
В молодости Иван и Ондреян работали в Архангельске, на корабельных верфях. Числились они там плотниками, но на деле были искусными резчиками по дереву, украшали деревянные корабли прекрасными узорами.
К концу 40-х годов братья ушли с верфи, вернулись на родину в Мезень — городок в Архангельской области, и стали заниматься «морским промыслом». Братья завозили на островок провизию, дрова, воду и жили там по нескольку дней, ловили рыбу.
Морским промыслом Личутины занимались семь или восемь лет, пока не наступил неблагоприятный для мореплавания 1857 год. К концу августа братья подъели все припасы, сложили сети и улов в лодку, поставили её на якорь между камней и заночевали на берегу, собираясь утром отплыть домой.
Ночью разразился сильный шторм, и лодку унесло в океан. Островок лежал в стороне от морских путей, есть на нём, кроме рыбьих костей, было нечего, а пресную воду мог дать только дождь или снег. Братья поняли, что придётся им здесь умереть.
По обычаю, погибающие оставляли письменные сообщения: кто они и откуда, чтобы те, кто их найдёт, сообщили обо всём родне. На острове осталась толстая и широкая сосновая доска — часть лодки, служившая братьям столом. Иван и Ондреян «были вдохновенными художниками по призванью», они превратили столешницу в уникальное резное надгробие.
Младший брат, Ондреян, смог прожить шесть недель. Иван вырезал дату его смерти на обратной стороне доски. Когда умер сам Иван — неизвестно.
На следующее лето племянник Личутиных отправился искать своих дядьёв и нашёл доску.
Эта история запала рассказчику в сердце. Он долго мечтал увидеть место, где умерли мужественные братья. Наконец в 1883 году Управление гидрографии отправило рассказчика в те места. Он рассказал капитану о братьях Личутиных и уговорил остановиться у острова.
Остров был как заколдованный: на камнях неподвижно сидели птицы, в тумане слышались музыка и голоса, оказавшиеся плеском прибоя. Рассказчик и капитан нашли доску и изумились её красоте. Стихотворные письмена были окаймлены узорной рамкой с рисунками-аллегориями по углам: тонущим кораблём, перевёрнутым факелом, якорем и птицей-фениксом.
В эпитафии было написано, что здесь «на долгий отдых повалились» корабельные плотники Иван и Ондреян и ждут смерти, а доску они вырезали «для увеселенья» души, чтобы не поддаться смертной тоске и руки занять.
Пока капитан и рассказчик плакали над надгробием, туман развеялся, птицы поднялись над островом, и «неизъяснимая, непонятная радость начала шириться в сердце». Обратно они плыли молча: «не потерять бы веселья сердечного».
За основу пересказа взято издание 1989 года (М.: Художественная литература).