Детство (Горький)/Глава 3
Очень краткое содержание[ред.]
Российская провинция, предположительно 1870-е годы. После болезни мальчик заметил, что работник Цыганок занимал в доме особое место: дед редко кричал на него, а дядья относились с показным пренебрежением.
От бабушки мальчик узнал, что Цыганка подкинули к их дому младенцем, и она уговорила деда оставить ребёнка. По субботам, когда дед уходил в церковь, Цыганок устраивал для детей представления с тараканами и мышами, а по праздникам лихо плясал под гитару дяди Якова.
Однажды дядья взяли Цыганка помочь нести тяжёлый крест на могилу жены дяди Якова. По дороге крест упал и придавил Ивана.
Кровь всё текла, под порогом она уже собралась в лужу, потемнела и как будто поднималась вверх. Выпуская розовую пену, Цыганок мычал, как во сне, и таял, становился всё более плоским
Цыганок умер. Дед сокрушался о потере хорошего работника, а бабушка горевала как о родном. Похоронили Ивана тихо и незаметно.
Подробный пересказ[ред.]
Деление пересказа на части – условное.
Особое положение Цыганка в доме[ред.]
После выздоровления рассказчик заметил, что Цыганок занимал в доме особое положение. Дед кричал на него реже и не так сердито, как на своих сыновей, а за глаза даже хвалил его золотые руки и предрекал большое будущее.
Дядья тоже относились к Цыганку по-дружески и никогда не устраивали ему злых шуток, в отличие от мастера Григория, которого постоянно донимали: нагревали ручки ножниц, втыкали в стул гвозди, подкладывали разноцветные куски материи.
От бабушки Алёша узнал историю появления Цыганка в их доме. Ранней весной его нашли у ворот, завёрнутого в запон. Бабушка уговорила деда оставить подкидыша, считая это божьим даром взамен умерших детей. Из восемнадцати рождённых ею детей большинство умерло в младенчестве.
Весёлые забавы Цыганка[ред.]
По субботам, когда дед уходил в церковь, Цыганок устраивал удивительные представления. Он запрягал тараканов в бумажные сани, изображая поездку архиерея, привязывал таракану на спину бумажку, представляя монаха с мешком, показывал, как пьяный дьячок идёт к вечерне.
Цыганок плясал неутомимо, самозабвенно, и казалось, что, если открыть дверь на волю, он так и пойдёт плясом по улице, по городу, неизвестно куда...
В праздничные вечера, когда дед и дядя Михаил уходили в гости, в кухне собиралась весёлая компания. Приходил дядя Яков с гитарой, мастер Григорий, нянька Евгенья, иногда успенский дьячок и другие люди. Бабушка накрывала богатый стол с закусками и водкой.
Его музыка требовала напряжённой тишины; торопливым ручьём она бежала откуда-то издали, просачивалась сквозь пол и стены и, волнуя сердце, выманивала непонятное чувство, грустное и беспокойное
Особенно внимательно музыку слушал Саша Михайлов, который часто так увлекался, что падал со стула. Когда дядя Яков выпивал, он пел бесконечную грустную песню, от которой Алёша плакал в невыносимой тоске.
Всё было страшно интересно, всё держало меня в напряжении, и от всего просачивалась в сердце какая-то тихая, неутомляющая грусть. И грусть и радость жили в людях рядом, нераздельно почти
Трагическая гибель[ред.]
Однажды дядья вместе с Цыганком должны были нести тяжёлый дубовый крест на кладбище - дядя Яков купил его, чтобы поставить на могиле жены. Крест оказался слишком тяжёлым, и когда его положили на плечо Цыганку, тот пошатнулся.
По дороге Цыганок упал, и крест придавил его. Дядя Михаил поспешил в церковь за отцом, а дядя Яков отвёз Ивана домой на извозчике. В кухне Цыганок лежал на полу, истекая кровью. Нянька Евгенья пыталась вложить ему в руку свечу, но пальцы не держали её.
Бабушка от восхода солнца до поздней ночи была занята работой по дому, и я почти весь день вертелся около Цыганка. Он всё так же подставлял под розги руку свою, когда дедушка сек меня
Когда пришёл дед, он был потрясён случившимся. Он кричал на сыновей, называл их волками и обвинял в гибели прекрасного работника. Бабушка, осмотрев Ивана, велела всем уйти из кухни. Цыганка похоронили тихо и незаметно.
Сволочи! Какого вы парня зря извели! Ведь ему бы цены не было лет через пяток... Знаю я, – он вам поперёк глоток стоял... Эх, Ванюшечка... дурачок!