Очень краткое содержание[ред.]
Париж, 1908 год. В Нормальном училище два студента совершили опасную прогулку по крышам. На крыше Жерфаньон размышлял о своём будущем и роли в обществе.
Личность не может неопределённо долго быть правой в споре с обществом. Все, на что она может надеяться, — это быть правой раньше общества. Я знаю несправедливость не в её общих чертах...
В это время в другой части города переплётчик Кинэт методично уничтожал улики убийства Легедри, сжигая его вещи в печи и пытаясь обезопасить себя через контакты с полицией.
В училище студент Жалэз поделился с Жерфаньоном историей своей первой любви к Элен Сижо.
Параллельно развивались политические интриги: промышленник Саммеко пытался манипулировать депутатом Гюро, предлагая ему контроль над газетой. Гюро, терзаемый сомнениями, обратился за советом к Жоресу. В доме Сен-Папулей происходили откровенные разговоры о природе любви между тётей и племянницей. Критик Жорж Аллори переживал кризис самооценки из-за своей посредственности как писателя. История завершилась продолжением рассказа Жалэза о его детской любви, системе тайных знаков для общения с Элен и её загадочном исчезновении.
Подробный пересказ[ред.]
Деление пересказа на главы — условное.
Студенческая жизнь в Нормальном училище[ред.]
На крышах Нормального училища два студента, Коле и Жерфаньон, совершали рискованную прогулку. После ухода Коле Жерфаньон остался один и погрузился в размышления о своём будущем и роли в обществе. Он видел себя потенциальным общественным деятелем, способным влиять на социальные преобразования.
В учебной комнате Жерфаньон встретил Жалэза и Бюдисена за работой. Между Жалэзом и Жерфаньоном завязалась глубокая дискуссия о поэзии Бодлера. В ходе разговора Жалэз поделился воспоминаниями о своей первой любви к Элен Сижо.
Первым следствием моей любви к Элен было создание запретной зоны: в неё входило как раз всё то, что касалось Элен. Когда я видел её, думал о ней, я очищался от всех похотливых мыслей
Тайное убийство и его последствия[ред.]
Параллельно развивалась история Кинэта, который методично уничтожал последние вещественные следы существования убитого им Легедри. Он сжигал части чемодана жертвы в своей печи, тщательно продумывая каждый шаг. Для обеспечения своей безопасности Кинэт установил контакт с полицией через организацию 'Социальный Контроль'.
В ночь после убийства Кинэт испытывал необычайный подъём. Он познакомился с молодой женщиной в кафе и провёл с ней ночь в гостинице, воспринимая это как своеобразный ритуал возрождения. Каждый вечер он мысленно возвращался к событиям той ночи, находя в них особое наслаждение.
Светское общество и его интриги[ред.]
В доме графини де Шансене собрались избранные гости на изысканный обед. Несмотря на безупречную сервировку, гости испытывали внутреннее недовольство скромностью жилища хозяев. Граф де Шансене, будучи крупным нефтепромышленником, намеренно вёл скромный образ жизни в Париже, тщательно скрывая своё истинное состояние.
Мари де Шансене находилась под влиянием недавних откровенных разговоров с маникюршей Ренэ Бертэн и развивающейся интриги с Саммеко. Она испытывала внутренний конфликт между желанием сохранить чистоту платонических отношений и растущим физическим влечением.
Первое тайное свидание Саммеко и Мари закончилось неудачей. Мари отказалась войти в пансион 'Family-House', несмотря на уверения Саммеко в респектабельности заведения. Параллельно Саммеко вёл сложную интригу с депутатом Гюро, предлагая ему контроль над газетой 'Санкция'.
Духовные искания молодого поколения[ред.]
В доме Сен-Папулей Жерфаньон давал уроки молодому Бернару. Во время одного из визитов он беседовал с мадемуазель Бернардиной, которая была убеждена в существовании неких тайных знаний против религии в Нормальном училище. Жерфаньон пытался развеять эти предубеждения.
Жанна де Сен-Папуль, девятнадцатилетняя дочь маркиза, переживала сложный период духовного развития. Несмотря на глубокую религиозность, она тайно читала эротические книги из отцовской библиотеки, испытывая при этом сильные угрызения совести.
У городов есть своя астрономия, законы которой комбинируются с небесными. Наталкиваясь на стойкую толщу социальной жизни, утро и вечер природы смягчают свои широкие колебания
Политические интриги и моральные дилеммы[ред.]
Депутат Гюро, терзаемый сомнениями после сделки с нефтепромышленниками, посетил Жореса. В ходе беседы они обсуждали возможность финансирования социалистической газеты 'л’Юманите' капиталистами. Жорес проявил скептицизм к этой идее, подчёркивая важность массового движения над индивидуальными действиями.
Если революция неизбежна, то форма, которую она примет, — с этим я согласен, — отнюдь не предопределена... Разум в деле революции опирается на слепые силы, а в деле войны борется против них
В предрассветные часы Гюро мучился от тревожных мыслей о своём решении. Он анализировал свои мотивы, пытался оправдать решение высокими целями 'переделки общества', но сам же разоблачал эту попытку самообмана.
Множество влияний, из которых иные для нас сокрыты, сообща доводят тогда до состояния крайней подавленности человеческую душу. И мысли-грызуны, таящиеся паразиты... торопятся напасть на неё
История первой любви и городские пейзажи[ред.]
Жалэз продолжал рассказывать Жерфаньону историю своей первой любви к Элен Сижо. После семейных неурядиц Элен осталась жить с матерью, которая занималась распространением парфюмерии. Это дало влюблённым возможность чаще встречаться, так как Элен помогала матери разносить заказы по городу.
И Париж, помимо всего, чем он для нас уже был, сделался ещё как бы клавиатурой таинственного нашего общения... Ты должен представить себе шум Парижа, катящийся по нашим незаметным знакам
Молодые люди разработали сложную систему тайных знаков, которые оставляли друг другу в разных частях города. История закончилась внезапным исчезновением Элен. После нескольких дней безуспешных попыток найти её, Жалэз обнаружил последнее послание на набережной Нотр-Дам, где она сообщала, что её увозят далеко.
Около восьми часов вечера Париж жил своей особой жизнью. В Сен-Жермэнском предместье редкие экипажи и освещённые окна богатых домов создавали особую атмосферу. В разных уголках города — от элегантных ресторанов до скромных забегаловок — разворачивались свои истории. Город существовал по своим законам, лишь отчасти подчиняясь природным ритмам.
В это время критик Жорж Аллори проводил свой ежедневный приём посетителей. Физически слабый и страдающий от комплексов неполноценности, он пытался утвердить своё влияние в литературных кругах. Во время встречи с писательницей Марией Молэн он, находясь под влиянием утренней меланхолии и чувственных фантазий, внезапно поцеловал посетительницу, зная, что его жена подслушивает за дверью.