Вольность (Радищев)
Очень краткое содержание[ред.]
В оде воспевается Вольность, небесный дар, что несёт людям просвещение и прогресс. Она даёт возможность жить и мыслить свободно, творя добро.
Однако существуют и силы, угрожающие свободе. Среди них главная — Царь, жестокий властитель, подавляющий народ и навязывающий ему несвободу. Это властелин надменный и безжалостный, держащий жизнь и смерть подданных в своих руках.
История представляется вечной борьбой между Свободой и тиранией. Когда гнёт становится невыносим, народы восстают, стремясь свергнуть деспотию.
Возникнет рать повсюду бранна,
Надежда всех вооружит;
В крови мучителя венчанна
Омыть свой стыд уж всяк спешит.
Меч остр, я зрю, везде сверкает,
В различных видах смерть летает,
Над гордою главой паря.
Радищев показывает, как революции приводят к свержению царей, но предупреждает, что свобода хрупка, она постоянно нуждается в защите от угрозы нового обращения в тиранию.
Подробный пересказ[ред.]
Деление оды на тематические разделы — условное.
Ода «Вольность»[ред.]
Воспевание вольности и естественная свобода человека[ред.]
Ода начинается с обращения к вольности как к божественному дару, источнику всех великих дел. Лирический герой просит вольность позволить ему, рабу, воспеть её и наполнить его сердце своим жаром, чтобы превратить тьму рабства в свет.
О! дар небес благословенный,
Источник всех великих дел,
О, вольность, вольность, дар бесценный,
Позволь, чтоб раб тебя воспел.
Исполни сердце твоим жаром,
В нем сильных мышц твоих ударом
Во свет рабства тьму претвори
Далее поэт описывает естественное состояние человека, рождённого свободным. Человек от природы имеет право свободно передвигаться, мыслить, говорить, любить и быть любимым, творить добро. Закон для него — его собственная воля.
Храм закона и правосудия[ред.]
В оде возникает образ прозрачного храма, стоящего посреди плодородной долины. Этот храм — символ справедливого закона, где не приносятся ложные жертвы, а на стенах горит надпись: «Конец невинности бедам». В этом храме восседает божество правосудия в белоснежных одеждах, с зеркалом, мечом и весами. Оно строго и беспристрастно взирает на всех, не зная ни ненависти, ни любви, ни лести, ни лицеприятия, не различая ни богатства, ни знатности, ни родства. Это божество равно распределяет награды и наказания, являясь образом Бога на земле.
Тирания и религиозный обман как источники рабства[ред.]
Далее в оде появляется образ ужасного чудовища с сотней голов, которое, притворяясь умильным и слезливым, на самом деле полно яда. Это чудовище попирает земные власти, достигает головой неба и утверждает, что его отчизна там. Оно сеет повсюду призраки и тьму, умеет обманывать и льстить, требуя слепой веры.
И се чудовище ужасно,
Как гидра, сто имея глав,
Умильно и в слезах всечасно,
Но полны челюсти отрав,
Земные власти попирает,
Главою неба досязает, —
«Его отчизна там», — гласит
Это чудовище, покрыв разум тьмой и распространяя повсюду свой яд, окружило троякой стеной чувствительность людей, повлекло их в ярмо порабощения, облекло в броню заблуждения и запретило бояться истины. Царь называет это божьим законом, мудрец — святым обманом, с помощью которого можно угнетать народ.
Поэт утверждает, что именно это является вечным источником рабства, от которого только смерть может стать избавлением. Он вопрошает, возможно ли, чтобы Бог, создатель естественных благ, заложивший свой закон в сердце человека, изменился и унизился настолько, чтобы говорить с людьми чужим голосом.
Восстание против тирана и его суд[ред.]
В оде описываются обширные области, где стоит тусклый трон рабства. Там царская власть охраняет веру, а вера утверждает царскую власть. Вместе они угнетают общество: одна стремится сковать рассудок, другая — стереть волю, и всё это якобы «на пользу общую».
Поэт утверждает, что под сенью рабского покоя не вырастут золотые плоды, не проявится величие, запустеют тучные нивы, померкнет блестящий меч славы, обветшает храм Минервы, а коварство распространит свою сеть.
Далее в оде появляется образ надменного царя с железным скипетром, который, сидя на громном троне, видит в народе лишь «подлую тварь». Имея в своей руке жизнь и смерть, он заявляет, что по своей воле щадит злодея, что может даровать власть, что там, где он смеётся, все смеются, а когда он хмурится грозно, все приходят в смятение, и люди живут лишь потому, что он велит им жить.
Люди хладнокровно внимают этому «алчному гаду», который сеет ад в их веселые дни. Вокруг престола все стоят коленопреклоненно. Но поэт предупреждает тирана: грядёт мститель, который провозгласит вольность, и молва о свободе разнесётся от края до края.
Повсюду возникнет войско, надежда вооружит всех, каждый поспешит смыть свой стыд в крови венчанного мучителя. Острый меч сверкает повсюду, смерть летает в различных видах над гордой головой. Поэт призывает ликовать «склепанные народы», ибо право мщения природы возвело царя на плаху.
Разорвав лживую завесу ночи, народ попирает огромный истукан кичливой и строптивой власти, сковывает сторукого исполина и влечёт его как гражданина к престолу, где воссел народ. Народ обвиняет царя в преступлении против власти, данной ему народом, и спрашивает, как он посмел восстать против народа.
«Преступник власти мною данной!
Вещай, злодей, мною венчанной,
Против меня восстать как смел?
Тебя облек я во порфиру
Равенство в обществе блюсти,
Вдовицу призирать и сиру,
От бед невинность чтоб спасти»
Благотворное влияние свободы на жизнь народа[ред.]
Народ напоминает царю, что облёк его в порфиру, чтобы он блюл равенство в обществе, заботился о вдовах и сиротах, спасал невинность от бед, был чадолюбивым отцом и непримиримым мстителем пороку, лжи и клевете, награждал заслуги честью, предупреждал зло устройством и хранил нравы в чистоте.
Народ покрыл море кораблями, устроил пристань в берегах, чтобы сокровища текли с избытком в города через торговлю, чтобы золотая жатва была полезна земледелию, чтобы пахарь мог сказать: «Я не наёмник своей борозды, не пленник на своих пажитях, я благоденствую тобой».
Народ без пощады своей крови воздвиг гремящую рать, отлил медные громады, чтобы карать внешних злодеев, велел царю повиноваться и устремляться с ним к славе. Для пользы всех народ может всё: он раздирает земные недра, извлекает блестящий металл на украшение царя.
Но царь забыл клятву, данную народу, забыл, что народ избрал его, и возомнил себя господом, а не народ. Он расторг уставы народа мечом, поверг все права безгласными, велел стыдиться истины, расчистил дорогу клевете, стал взывать не к народу, а к богу, и возгнушался народом.
Народ, добывая кровавым потом плод, который сам насадил, делясь с царём крохами, не щадил своих сил. Но царю всех сокровищ было мало, он сорвал рубище с народа, чтобы дарить своего любимца, полного лести, и жену, чуждающуюся чести. Народ спрашивает, не признал ли царь золото своим богом.
Возвращение тирании и порабощение[ред.]
Народ обвиняет царя в том, что тот стал дарить знаки отличия наглости, а меч, изощрённый народом, стал сулить невинности. Царь ведёт полки на брань не для защиты человечества, а чтобы в Афинах могли сказать: «Герой!»
Народ называет царя злодеем, лютейшим из всех злодеев, превзошедшим зло своей главой, преступником из всех первейшим, и призывает его на суд. Царь скопил все злодейства в одно, и ни одна из казней не пройдёт мимо него. Он дерзнул острить жало против народа, и одной смерти за это мало — пусть умрёт сто крат.
Далее поэт обращается к Оливеру Кромвелю, называя его великим мужем, полным коварства, ханжой, льстецом и святотатцем. Поэт чтит в нём злодея, который, имея власть в своей руке, сокрушил твердь свободы.
Но Кромвель научил народы, как они могут мстить за себя, казнив короля Карла на суде.
Закон природы и неизбежность возрождения свободы[ред.]
Поэт говорит, что рассудок сорвал с пагубы личину, которую называют святой. Бог уже не видится в чуждом виде, не мстит за свою обиду, но распростёрт в своём действии. Люди поют победную песнь не спасшему от мнимых бед, а предвечному отцу всех зримых.
Внезапно вихри восшумели, прервав спокойствие тихих вод. Так загремели голоса свободы, и весь народ течёт на вече. Народ разрушает чугунный престол, сотрясает, как древний Самсон, чертог, исполненный коварств, и строит твердь природы законом. Поэт восклицает: велик дух свободы, зиждителен, как сам Бог!
Сей был и есть закон природы,
Неизменимый никогда,
Ему подвластны все народы,
Незримо правит он всегда;
Мучительство, стряся пределы,
Отравы полны свои стрелы
В себя, не ведая, вонзит
Сломив опору духовной власти и мощной рукой мщения расторгнув на части владычество, воздвигнутое святой ложью, затмевая трезубый венец и преломляя жезл священства, Мартин Лютер утушил молнии проклятий, смеясь над мнимым запрещением, поднял луч просвещения и помирил землю с небом.
Пророчество о будущем торжестве вольности[ред.]
Как Бог в начале века явил свою мощь на всё, создал человека по своему подобию, исторг из мрачных пустынь пространства первейшие семена всех тел, разрушил древнюю смесь, успокоил, устроил всё стихиями и велел солнцу давать жизнь, так и дух свободы дал стремление искривлённому рассудку лжей.
Внезапно мощное потрясение видится уже по всей земле. Христофор Колумб отважно летит через влажное поле в неведомые страны, а Галилео Галилей творит чудо, пройдя через пустоту и утвердив своей зиждительной рукой дневное светило.
Так дух свободы, разоряя гнёт вознёсшейся неволи, пролетая в городах и сёлах, зовёт всех к величию, живит, рождает и созидает, не зная препон на пути, ведомый мужеством в стезях. С ним разум мыслит нетрепетно и считает слово своей собственностью, что развеет прах невежества.
Так дух свободы, разоряя
Вознесшейся неволи гнет,
В градах и селах пролетая,
К величию он всех зовет,
Живит, родит и созидает,
Препоны на пути не знает,
Вождаем мужеством в стезях
Под деревом пастырь, упоенный зноем, пас Господне стадо. Вдруг, озаренный новым светом, он вспрянул, услышав глас свободы. Он видит, что на стадо мчится зверь, и ревностно стремится на бой с ним, не как чуждый вождь, а как тот, кто бережёт своё. Раньше сердце не радело о стаде, не жалело его, как чужое, но теперь оно стало своим.
Исполняя волю Господа, волы томились на бороздах до восхода солнца, раздирая скупую ниву. Как мачеха к чужим детям исходит всегда со злобным видом, так и нива даёт награду рабам. Но дух свободы греет ниву, поле тучнеет без слёз, и каждый сеет и жнёт для себя.
Исполнив круг дневной работы, свободный муж спешит домой. Невинное сердце, без заботы, спит в объятиях супружеских. Жена дана ему не надменной рукой господина для казни, чтобы он размножал невинных жертв, но ведомый нежной любовью, он воздвиг брак на сердце и избрал себе помощницу.
Он любит и любим ею. Труды для них — веселье, пот — роса, которая своей жизненностью плодит луга, поля, леса. Они достигают вершин блаженства, их горячность отягчается плодом всещедрого Бога, в простоте они без бед доходят до кончины, не зная алчной десятины, которая кормит птенцов в наготе.
Поэт призывает взглянуть на беспредельное поле, где стоит стёртая рать зверства. Там не согнан скот поневоле, не жребий дарит мужество, не груда правильно стремится — каждый воин видится вождём и ищет славной кончины. Поэт восклицает: о, непоколебимый воин, ты есть и был непобедимым, твой вождь — свобода, Вашингтон.
Анализ оды «Вольность»[ред.]
Ода «Вольность» русского писателя и философа Александра Николаевича Радищева является ярким гимном свободе и призывом защищать её и бороться с тиранией, в том числе с помощью революции. История изображается Радищевым как процесс борьбы свободы с несвободой, который может закончиться как торжеством вольности, так и её подавлением.
Свобода, в терминологии XVIII века — вольность, лежит в основе исторического прогресса. Однако это естественное право человека, данное ему от рождения, зачастую уничтожается властью, стремящейся поработить общество и подчинить своей воле. Задача общества («народа» в оде Радищева) состоит в том, чтобы отстоять свои естественные права.
Свобода — это высшая, но очень хрупкая ценность. За неё всегда надо бороться. Иначе тирания уничтожит свободу — свет превратится «во тьму».
В своей оде Радищев приводит примеры политического и духовного прогресса в истории, который привёл к завоеваниям большей свободы. Это Английская революция во главе с Кромвелем, религиозная реформация Лютера, географические открытия Колумба, научные достижения Галилея и Ньютона. Наконец, Радищев пишет о современной ему Американской революции и её герое Вашингтоне.
О! вы, счастливые народы,
Где случай вольность даровал!
Блюдите дар благой природы,
В сердцах что вечный начертал.
Се хлябь разверстая, цветами
Усыпанная, под ногами
У вас, готова вас сглотить.
Радищев предупреждает об опасностях, которые могут угрожать свободе и которые исходят со стороны власти. Гениальность Радищева в том, что он указал не только на прогрессивное развитие истории, но и на опасность обратного процесса — социального регресса, который связан с тиранией. Поэтому Радищев призывает беречь свободу и бороться за неё.