Волоколамское шоссе (Бек)
Очень краткое содержание[ред.]
СССР, осень 1941 года, битва под Москвой. Старший лейтенант Баурджан Момыш-Улы командовал батальоном 316-й стрелковой дивизии, формируемым для защиты столицы. Он внедрил строгую дисциплину, обучал солдат в тяжёлых маршах и ночных боях.
Командир дивизии, мудрый и заботливый генерал Иван Панфилов поддерживал инициативы комбата, обучал тактическим хитростям, критиковал и наставлял солдат, вселяя веру в победу.
В первых боях батальон успешно устраивал засады на немецких дорогах, но вскоре попал в окружение под селом Новлянское. Несмотря на отсутствие связи и резерва, Момыш-Улы решил занять оборону в лесу, открыв огонь, чтобы обозначить своё присутствие:
Пушечным грохотом, внезапно возникшим над затихшими полями, далеко раскатившимся во тьме, я возвещал: мы здесь! Атакуйте нас! Поверните против нас... Лишённые связи, в клещах, мы не ушли, как ни манила уйти последняя дорога.
Позже батальон с трудом прорвался к Волоколамску. После потери города войска отходили с боями, испытывая трудности с командованием и снабжением. Генерал Панфилов направлял комбата, настойчиво советуя беречь солдат и проявлять инициативу, чтобы остановить немцев.
В тяжёлых боях батальон терпел поражения и потери, комбат переживал предательство и трусость своих солдат, но прощал и поддерживал их боевой дух. Под Москвой генерал Панфилов погиб, что сильно потрясло бойцов. Несмотря на трудности, батальон продолжал биться, успешно остановив немецкое наступление у станции Матренино, отстояв столицу.
Подробный пересказ по повестям[ред.]
Деление повестей на разделы — условное.
Повесть 1. Становление батальона[ред.]
Встреча с комбатом и рассказ о страхе[ред.]
Автор, собирая материал о битве под Москвой, встретил старшего лейтенанта Баурджана Момыш-Улы, командира батальона панфиловской дивизии. Сначала комбат отказывался рассказывать о войне, но затем согласился поделиться своей историей.
Момыш-Улы рассказал о страхе на войне, критикуя идеализацию солдат. Он описал, как его батальон прибыл под Волоколамск и готовился к обороне. Появление первых отступающих вызвало панику среди солдат. Комбат приговорил к расстрелу сержанта Барамбаева за самострел, чтобы показать, что измена не будет прощена.
Я хотел, чтобы каждый боец знал: если струсишь, изменишь — не будешь прощён, как бы ни хотелось простить. Напишите всё это — пусть прочтут все, кто надел или готовится надеть солдатскую шинель.
Генерал Панфилов и формирование батальона[ред.]
В батальон прибыл генерал Панфилов, который одобрил действия Момыш-Улы, поставил задачу по обороне и указал на недостатки в схеме обороны. Генерал вселил уверенность в бойцов перед предстоящими боями.
Момыш-Улы вспомнил, как в июле 1941 года познакомился с Панфиловым, который назначил его командиром батальона формирующейся дивизии. Генерал подарил комбату лошадь Лысанку. Прибыв в батальон, Момыш-Улы познакомился с личным составом и установил строгую дисциплину.
Тренировка и первый бой[ред.]
Для проверки батальона Момыш-Улы устроил «табачный марш». Солдаты испытывали трудности из-за плохого снаряжения и усталости. Комбат учил их готовить еду самостоятельно и преодолевать препятствия, готовя к войне. Генерал Панфилов остался доволен подготовкой.
Когда батальон прибыл под Москву, Панфилов раскритиковал Момыш-Улы за слабую подготовку к активным действиям и провел проверку боеготовности роты Севрюкова. По приказу генерала батальон совершил успешный ночной налет на немецкий перевалочный пункт в селе Середа. Бойцы вернулись с трофеями и пленным, воодушевленные первым боем.
Повесть 2. Первые серьезные бои[ред.]
Подготовка к бою и приказы Панфилова[ред.]
Накануне боя комбат Момыш-Улы размышлял в блиндаже о предстоящих действиях немцев, о слабости своей обороны и необходимости найти способ остановить врага, несмотря на недостаток сил и резервов. Он получил приказ прибыть на командный пункт соседнего батальона.
На встрече с Панфиловым Момыш-Улы получил указания по обороне и взаимодействию с новым соседом, капитаном Шиловым. Генерал критиковал пассивность и призывал к активным действиям в промежуточной полосе, подчеркивая важность времени и необходимость беречь солдат.
Засады на дорогах и первые атаки[ред.]
Осмотрев позиции, Момыш-Улы поставил задачу лейтенантам Брудному и Донских организовать засады на дорогах. Взвод Донских успешно вступил в бой с немецкой колонной и отбил атаку, что подняло боевой дух всего батальона.
Однако вскоре взвод Брудного попал в окружение и отступил. Момыш-Улы в ярости обвинил Брудного в трусости и сдаче позиций, отстранил от командования и изгнал из батальона.
Думаешь, ты оставил дорогу? Нет! Ты отдал Москву! Нельзя воевать грудью пехоты. Особенно нам сейчас. У нас тут, под Москвой, не много войск... Надо беречь солдата. Беречь не словами, а действием, огнём.
Анализируя причины бегства взвода Брудного, комбат разработал новую тактику засад. Брудный вернулся, искупив вину. Однако вскоре взвод Донских попал в засаду, потерпел поражение и отступил с потерями. Момыш-Улы осознал ошибку в своей тактике.
Бои за Новлянское и окружение[ред.]
23 октября батальон Момыш-Улы подвергся артобстрелу. Был ранен командир роты Севрюков, и командование принял Момыш-Улы. Он корректировал огонь, посещал позиции и поддерживал солдат. Немцы прорвали фронт, и комбат решил отдать село Новлянское, чтобы занять новую оборону.
Под огнем Момыш-Улы организовал бойцов, а старший политрук Толстунов поднял их в контратаку, обратив немцев в бегство. Село было отбито, но батальон оказался в окружении.
Комбат отказался отступать без приказа, решил занять оборону в лесу и приказал открыть огонь по немцам, чтобы заявить о своем присутствии. Он объявил батальону об окружении и приказе сражаться до конца. Политруку Бозжанову было поручено вернуть брошенные пушки.
Прорыв к Волоколамску[ред.]
Момыш-Улы отказался принять солдат капитана Шилова в батальон, но отправил их в тыл врага под командованием Бозжанова. Отряд успешно атаковал Новлянское. Вскоре Брудный принес приказ об отступлении. Батальон начал отход к Волоколамску, но Момыш-Улы отправил Бозжанова за орудиями.
Во время отступления батальон оказался в сложной ситуации: отряд Бозжанова вернулся, но солдаты были деморализованы слухами об отступлении. Паника привела к жертвам, а батальон оказался отрезан немецкими колоннами. Комбат принял решение вступить в бой.
Окруженный немцами батальон обстрелял вражеские колонны, затем прорвался к своим, построившись ромбом и открыв залповый огонь. Артиллерия уничтожила танк, прикрывая отход. Комбат подчеркивал важность внезапного огня и дисциплины.
Батальон вышел к Волоколамску, разрушенному бомбежками. Встреча со штабом полка и генералом Панфиловым принесла облегчение. Панфилов расспросил о боях, поделился обстановкой и сообщил о прибытии подкрепления.
Повесть 3. Отступление и новые рубежи[ред.]
Отступление после падения Волоколамска[ред.]
Батальон Момыш-Улы находился в резерве, когда была объявлена тревога. Комбат был вызван к генералу, а батальон выступил на позиции. В штабе дивизии Момыш-Улы получил приказ контратаковать немцев, прорвавших фронт. Представитель Ставки Звягин критиковал Панфилова за прорыв и арестовал отступившего майора.
Получив противоречивые приказы, Момыш-Улы отправил лейтенанта Филимонова в Иванково, затем повернул батальон на Тимково. Командир роты Панюков ушел вперед, и начались бои. Комбат спешил на помощь, оставив часть сил.
В темноте Момыш-Улы искал немцев у Тимково. Орудия застряли, бойцы терялись. Политрук Дордия проявил командирские качества. Рота Заева атаковала, но грязь вывела оружие из строя. Комбат заболел и бредил, но утром решил продолжить бой.
Батальон в тылу врага[ред.]
Утром Момыш-Улы осмотрел позиции роты Дордия и размышлял о его преображении. Начался обстрел. В штабе комбат узнал об обстановке, а Заев и Бозжанов тем временем чинили пулемет, который затем успешно испытали.
Батальон вел бой в окружении, когда немцы захватили Волоколамск. Комбат анализировал ситуацию, отдавал приказы, размышлял о долге и Родине, и в итоге принял решение об отступлении.
Нет, если мне суждено узреть бегство, развал, гибель батальона, не я доложу об этом. Я сумею сам произнести приговор себе, сам его исполню. Мы охвачены немцами со всех сторон. Сейчас займём круговую оборону.
После приказа об отходе Момыш-Улы организовал отступление батальона под вражеским огнем. Солдаты, тронутые заботой комбата, отказались от его последней пачки «Беломора».
Батальон выходил к своим после скитаний, но столкнулся с равнодушием штаба полковника Хрымова. Комбат восстановил дисциплину, наказал своего коновода Синченко, затем по ошибке отравил солдат опием, но все обошлось.
Встречи с Панфиловым и новая тактика[ред.]
Момыш-Улы рассказал Панфилову о боях после падения Волоколамска. В штабе дивизии он встретил Хрымова и высказал ему упреки. Панфилов объяснил стратегию обороны и говорил о важности поддержания духа солдат.
После отступления к Быкам батальон Момыш-Улы получил приказ держать мост. Комбат столкнулся с безразличием штаба Хрымова, наказал солдат за самоволки, беседовал с Заевым и выгнал ночного проверяющего. Под утро привезли патроны и мизерную порцию мяса.
28 октября батальон вел тяжелый бой. Немцы атаковали, несли потери. Заев бежал с поля боя, бросив позиции. Момыш-Улы остановил панику, организовал круговую оборону и отступил в лес.
Момыш-Улы рассказал Панфилову о боях. Генерал анализировал ситуацию, обсуждал новую тактику обороны, основанную на инициативе солдат. Приехал фотокорреспондент, сделали снимки. Панфилов поручил Дорфману переписать отчет о боях за Волоколамск, признав ошибки.
История с Заевым и решение комбата[ред.]
В деревне Горки Момыш-Улы судил вернувшегося Заева за дезертирство. Несмотря на просьбы Заева о честной смерти в бою, комбат был непреклонен и отправил его в трибунал с требованием расстрела перед строем.
Я человек. Всё человеческое кричало во мне: "Не надо, пожалей, прости!" Но я не простил. Я командир, отец. Я убивал сына, но передо мной стояли сотни сыновей. Я обязан был кровью запечатлеть в душах: изменнику нет пощады!
Панфилов неожиданно приехал к Момыш-Улы, интересовался бытом солдат и ходом работы над историей батальона. Он вспоминал прошлые ошибки Момыш-Улы и говорил о важности взаимопонимания. Комбат размышлял о цели визита генерала и его отношении к делу Заева.
Момыш-Улы добился снабжения батальона в Строково, затем узнал о деле Заева. Он освободил Заева из-под ареста и восстановил в должности. Панфилов, зная о случившемся, предложил Момыш-Улы выпить с ним за точность решений.
Повесть 4. Решающие бои под Москвой[ред.]
Уроки Панфилова и подготовка к новым боям[ред.]
Момыш-Улы вспоминал случай с фельдшерицей Варей Заовражиной, оказавшейся в батальоне при отступлении. Он передал ее санитарам, но позже, на отдыхе, Варя приехала в гости, вызывая ревность и наводя порядок. Комбат остался непреклонен: женщине не место в строю.
Панфилов приехал к Момыш-Улы на обед, чтобы обсудить оборону. Он указал на необходимость готовиться к прорыву немцев на пяти направлениях и учил командиров рот тактике боя в окружении, подчеркивая важность понимания задачи.
Момыш-Улы доставил Панфилову план действий батальона. Генерал, бреясь, рассуждал о секретах чистого бритья и мужестве. Прибыло пополнение и лейтенант Угрюмов, командир истребителей танков, для передачи опыта.
Оборона Матренино и высоты[ред.]
Панфилов сообщил Момыш-Улы о наступлении немцев и приказал занять оборону на пятом маршруте, обещая тяжелые бои. Момыш-Улы отдал приказ о выступлении и попрощался с Исламкуловым, предчувствуя скорую битву.
Батальон занял позиции у станции Матренино и высоты 131,5. Генерал Звягин критиковал Момыш-Улы за шашку и неисполнение приказа, напоминая о последнем рубеже обороны.
16-17 ноября батальон Момыш-Улы под огнем немецкой артиллерии готовился к наступлению. Шли бои за Матренино и высоту, рота Заева оказалась в окружении. Момыш-Улы получал приказы от Панфилова и размышлял о тяжести положения.
Сын далёких-далёких степей, сын Казахстана, азиат — ради чего я дерусь здесь за Москву, защищаю эту землю, где никогда не ступала нога моего отца, моего деда и прадеда? Советская страна для меня свой род, своя Родина.
Последняя встреча с Панфиловым[ред.]
Момыш-Улы, сдав Матренино, контратаковал и разгромил немцев. Рота Заева, притворившись мертвой, уничтожила танки и захватила трофеи. Комбата вызвали в штаб, но он был счастлив победой и гордился бойцами.
Момыш-Улы был отстранен от командования. Прощаясь с батальоном, он отправился в штаб дивизии, где Панфилов сообщил о присвоении дивизии звания гвардейской, рассказал о тяжелых боях и дал указания на будущее.
Получив приказ командовать группировкой в Горюнах, Момыш-Улы узнал о прибытии отступающих солдат и командиров. Он организовал оборону, выполняя указания Панфилова, и готовился к возможным ночным боям, несмотря на усталость и неразбериху.
Гибель генерала и окончание боёв[ред.]
Батальон Момыш-Улы отступал, вел бои, терял людей. Произошла встреча с Заевым, отражение танковой атаки, погибли Кузьминич и Шакоев. В конце пути батальон встретил Варю Заовражину и Беленкова, узнал о гибели Панфилова.
Момыш-Улы узнал о гибели Панфилова, рассказал об этом бойцам и произнес речь о его героизме и новаторстве. Батальон встретил Звягина, который отменил приказ об отстранении Момыш-Улы от командования и показал зажигалку Панфилова.
Товарищи, я только что назвал Панфилова генералом реальности. Нет, этого мало! Он был генералом правды. Память об Иване Васильевиче Панфилове будет, товарищи, жить в наших делах, в подвигах его дивизии!