Очень краткое содержание[ред.]
Российская империя, предположительно 1880-е годы. В церковной сторожке во время метели не спал дьячок, подозревая свою жену в колдовстве.
Савелий обвинял жену в том, что она вызывала непогоду, чтобы заманивать к себе путников. Он припомнил ей и мастера, и урядника, и писаря, которые якобы неслучайно заезжали к ним в непогоду. Раиса молча шила мешки, не обращая внимания на его упрёки.
Вскоре в дверь постучали — сбившийся с пути почтальон просился на ночлег. Савелий неохотно впустил его. Раиса заинтересовалась красивым гостем и пыталась уговорить его остаться. Когда почтальон собрался уезжать, она расстроилась.
Лицо её исказилось ненавистью, дыхание задрожало, глаза заблестели дикой, свирепой злобой, и, шагая как в клетке, она походила на тигрицу, которую пугают раскалённым железом.
Ночью Савелий, несмотря на свою неприязнь к жене, тайком любовался ею, но получил от неё локтем в нос за попытку приласкать.
Подробный пересказ[ред.]
Деление пересказа на главы – условное.
Подозрения дьячка Савелия[ред.]
В церковной сторожке поздним вечером дьячок Савелий Гыкин лежал на большой постели и не мог уснуть. За окном бушевала метель, и в этом буйстве стихии слышались странные звуки.
Трудно было понять, кто кого сживал со света и ради чьей погибели заварилась в природе каша, но, судя по неумолкаемому, зловещему гулу, кому-то приходилось очень круто.
У окна на табурете сидела его жена, Раиса Ниловна, и шила мешки из грубого рядна. Её красивое лицо казалось безжизненным и равнодушным.
Ни желаний, ни грусти, ни радости — ничего не выражало её красивое лицо с вздёрнутым носом и ямками на щеках. Так ничего не выражает красивый фонтан, когда он не бьёт.
Савелий был убеждён, что его жена - ведьма, которая управляет погодой и привлекает в их дом путников в непогоду. Он припоминал все случаи, когда в их доме останавливались незнакомцы - мастер, урядник, охотник, писарь.
Как метель началась, я сразу понял твои мысли... Как в тебе кровь начинает играть, так и непогода, а как только непогода, так и несёт сюда какого ни на есть безумца.
Приезд почтальона[ред.]
Вдруг в окно постучали. Это оказался почтальон с ямщиком, сбившиеся с дороги в метель. Почтальон был молод и красив, что сразу заметила дьячиха.
Почтальон расположился на почтовых тюках и быстро уснул. Дьячиха не отрывала от него глаз, чем вызвала новый приступ ревности у мужа. Савелий накрыл лицо спящего платком, якобы чтобы свет не мешал, но жена велела потушить лампу совсем.
Нет, баба, хитрей вашего бабьего рода на этом свете и твари нет! Настоящего ума в вас — ни боже мой, меньше, чем у скворца, зато хитрости бесовской — у-у-у!
Ночные терзания Савелия[ред.]
Когда почтальон уехал, Савелий пригрозил жене, что расскажет о её ведьмовстве отцу Никодиму.
Дьячиха разрыдалась и высказала мужу всё, что думает о своей несчастной жизни с ним.
Несчастная я! Коли б не ты, я, может, за купца бы вышла или за благородного какого! Коли б не ты, я бы теперь мужа любила! Не замело тебя снегом, не замёрз ты там на большой дороге, ирод!
После её слов Савелий испытывал противоречивые чувства. Его подозрения в ведьмовстве жены только усилились, но одновременно эта таинственность делала её ещё более привлекательной в его глазах.
Эта таинственность, эта сверхъестественная, дикая сила придавали лежавшей около него женщине особую, непонятную прелесть, какой он и не замечал ранее.
Когда жена утихла и, казалось, уснула, Савелий не удержался и попытался погладить её по шее. В ответ она так сильно ударила его локтем в нос, что из глаз посыпались искры. Но даже боль не могла заглушить его противоречивых чувств к жене.