Белое платье Золушки (Булычёв)
Очень краткое содержание[ред.]
Далёкое будущее. Биоформ возвращался с экстремальной планеты после выполнения исследовательской миссии. Его тело было изменено для работы в условиях высоких температур и давления.
Учёные института биоформирования начали процедуру возвращения его в человеческий облик, но организм был истощён. На Камчатке началось извержение вулкана, угрожавшее городу. Драч спустился в кратер, чтобы взорвать пробку в жерле.
Драч понял, что всё может пойти насмарку... Они будут ждать, надеяться на чудо... и оттого могут погибнуть люди, и наверняка погибнет всё, что находится на западном склоне.
Он взорвал заряды и погиб. Полгода спустя судовой врач Дальнего флота встретил на лунном карнавале девушку в костюме Золушки. Она плакала, потому что опоздала на корабль к отцу-капитану.
Павлыш влюбился в Марину Ким, но она исчезла, оставив записку с просьбой не искать её. Случайно он попал на планету Проект-18, где работала исследовательская станция института биоформирования. Там изучали океанский мир и испытывали новые формы биоформов.
Павлыш узнал, что Марина тоже на станции, но в облике белой птицы. Она сбежала из института, чтобы увидеть отца перед биоформированием, но тот не захотел с ней встречаться. Во время землетрясения Павлыш спас Марину от взрыва вулкана. Она согласилась его ждать, пока не вернётся в человеческий облик.
Павлыш улетел с планеты, пообещав передать письмо отцу Марины и попросить её руки, когда она снова станет человеком.
Подробный пересказ[ред.]
Деление пересказа на главы — условное.
Возвращение Драча из космической экспедиции[ред.]
После восьми месяцев работы на трёх экстремальных планетах биоформ Драч завершил последние измерения и отправил строительных роботов в капсулу. Два месяца он провёл в пещере, и теперь его мучила странная тяга к апельсиновому соку — голова кружилась от одной мысли о нём.
Мне хочется апельсинового сока. Так, что голова закружилась... Но чтобы сок журчал ручейком по покатому полу пещеры — вот он, весь твой, нагнись и лакай из ручья.
На корабле, дежурившем на орбите, Драч перешёл по соединительному туннелю. Невесомость не причиняла ему особых неудобств — за месяцы работы мало что могло доставить ему неприятности. Команда вела себя тактично, не было шуток, которых он опасался из-за усталости. Время перегрузок он провёл на капитанском мостике, выполняя обязанности добровольного сторожа.
Драч был единственным пациентом доктора Домби. Он жаловался на чувство неполноценности из-за навязчивого желания апельсинового сока. Домби отвечал, что его мозг мог бы придумать другой пунктик, например мечту о мягкой подушке. Доктор был встревожен состоянием Драча после трёх планет и восьми месяцев дьявольского труда. Он считал, что программу надо было сократить, но Драч не хотел и слышать об этом.
На Земле Драча встретил Геворкян — грузный, носатый старик с голубыми глазами, который давно перестал быть человеком и превратился в символ института биоформирования.
Геворкян сообщил, что почти всё кончилось, теперь главные заботы касаются его, а Драч будет гулять, отдыхать и готовиться пить тот самый апельсиновый сок. Драч понял, что дела его совсем плохи, если доктор Домби донёс об этом.
Геворкян и институт биоформирования[ред.]
В институте Драч прошёл обследование на испытательном стенде. Датчики облепили его, как мухи, провода тянулись во все углы. Димов колдовал у приборов, а Геворкян восседал в стороне, разглядывая экраны. Кривые ему не нравились, но он не хотел, чтобы Драч это заметил. Геворкян рекомендовал ночевать в барокамере, но Драч предпочёл свою комнату.
Когда Драч направился к жилому корпусу, он остановился перед домиком с колоннами. Он понял, что не хочет входить в этот дом и узнавать вешалку в прихожей, щербинки на ступеньках лестницы. Не хочет видеть следы жизни другого Драча, книги и вещи, оставшиеся в прошлом. Он решил провести ночь в барокамере без маски.
По дороге Драч встретил влюблённых в белых халатах, которые целовались на спрятанной в сирени лавочке. Один из них спросил, был ли он там, где погиб Грунин. Драч подтвердил, что был там, но задерживаться не стал. В лаборатории он увидел биоформов, проходящих подготовку — Станислава Фере в облике ската и человека-птицу, тренирующегося в полёте.
Утром Геворкян ворчал на лаборантов, всё ему было не так. На вопрос Драча, что с ним не так, отвечать не стал. Димов успокоил, что они этого ожидали. Геворкян объяснил, что Драч слишком долго был в своём нынешнем теле и теперь физически представляет новый вид разумных существ. Его организм болеет своей, ещё не встречавшейся в медицине болезнью.
Гибель Драча в вулкане на Камчатке[ред.]
Драч вышел за ворота института и направился к реке. По узкой аллее парка поднималась девушка с длинными тёмными волосами, которая шла босиком и периодически останавливалась, прижимая ладонь к уху — видимо, вытряхивала воду после купания. Увидев Драча, она замерла от страха.
Девушка увидела свинцового цвета черепаху... На крутом переднем скосе панциря было несколько отверстий, и из четырёх высовывались кончики щупалец.
Драч извинился за то, что напугал её, и объяснил, что он биоформ, уже прилетевший с задания. Кристина села на скамейку у реки и призналась, что сначала решила, что он машина. Она рассказала о неудачном нырянии и воде в ухе. Девушка представилась и сказала, что гостит у бабушки. Она пожалела Драча и пригласила его к себе под Таллин, когда он выздоровеет.
Тем временем к Геворкяну прилетели вулканологи с просьбой о помощи. На Камчатке грозило извержение Осенней сопки, которое могло уничтожить сейсмическую станцию, завод и город Куваевск. Нужно было прочистить забитый породой канал, но их мобиль с взрывчаткой просто отбросило. Геворкян категорически отказался рисковать Драчом, но тот случайно услышал разговор и настоял на участии в операции.
Над Осенней сопкой поднимался широкий столб чёрного дыма. На посадочной площадке стояли мобили, роботы собирали бур. Под тентом лежали схемы и диаграммы. Лава не могла пробиться сквозь забитый миллион лет назад канал, но трещины на западном склоне росли с каждой минутой. Драч должен был спуститься по трещине на восемьдесят метров и заложить заряды.
Драч снял маску и передал её вулканологу — без неё он был глух и нем, но мог не дышать. Он скатился в кратер и начал спускаться по трещине. Температура повышалась, но была ниже предельной. Склон становился круче, приходилось идти зигзагами, повисая на щупальцах. Гора вздохнула, и Драч прижался к стене, чтобы не улететь с фонтанами газов.
Спустившись на семьдесят метров, Драч заметил отверстие под собой. Температура поднялась скачком на сто градусов. Он уже ощущал тепло. Для гарантированного разрушения пробки нужно было пройти ещё пять метров. Драч скользнул в горячую щель, которая расширялась книзу. Он прикрепил заряд к надёжной плите, но тут трещину завалило обломками базальта.
Драч попытался раздвинуть куски породы, но понял, что не хватает сил. В обожжённом теле распространялась непомерная усталость. Он понял, что пока он не выйдет, взрывать заряды не станут — будут ждать, надеяться на чудо, и могут погибнуть люди. Драч вернулся к зарядам и превратил один из них во взрыватель. Когда он закончил работу, оказалось, что времени на воспоминания у него нет.
Взрыв раздался неожиданно для всех, кроме усталого вулканолога, который думал так же, как Драч. Сопка содрогнулась и взревела. Оранжевая лава хлынула в старое жерло и апельсиновым соком начала наполнять кратер. Вулканолог бросился бежать вниз по склону — поток лавы через несколько минут должен был пробиться в его сторону.
Знакомство Павлыша и Марины на лунном карнавале[ред.]
Через полгода после гибели Драча судовой врач Дальнего флота Слава Павлыш попал на лунный карнавал в Селенопорте. Он был одет гусаром в синем картонном кивере с медной проволокой, белом ментике и сверкающих эполетах. В зале под щитом «Селенопорту 50 лет» выступал профессор из Сорбонны, а карнавальные создания с трудом сохраняли тишину.
Павлыш опоздал на свой корабль «Аристотель», который улетел в день карнавала. Спускаясь по лестнице, он увидел на диванчике плачущую Золушку в хрустальных башмачках. Павлыш заговорил с ней, представившись посланцем принца, но девушка ответила, что её никто не обижал. У неё было скуластое широкое лицо с большими серыми глазами и полными губами.
Марина рассказала, что тоже торопилась на «Аристотель» и тоже опоздала. Капитан корабля не захотел её видеть и поднял корабль точно по графику, хотя мог бы остаться. Она призналась, что любит его и надеется на взаимность, хотя теперь начала сомневаться. Павлыш почувствовал иррациональную ревность к незнакомому капитану.
К ним подошёл друг Павлыша — доктор Салиас в белой трагической маске. Марина сняла белый парик, и прямые короткие чёрные волосы преобразили её лицо. Салиас узнал её и намекнул, что знает о её делах. Марина ответила, что её приключение подходит к концу. Когда начался карнавал, она пообещала прийти к эстраде, но сначала хотела взять маску в комнате.
Павлыш прибывает на Проект-18[ред.]
Марина не пришла к эстраде, но оставила записку, прикреплённую к ножке рояля.
Простите, что не смогла подойти вовремя. Меня обнаружили. Во всём я виновата сама. Прощайте, не ищите меня. Если не забуду, постараюсь отыскать вас через два года. Марина.
Через полгода Павлыш застрял на планетоиде Аскор, ожидая корабль «Прага». Там появился Спиро — толстяк с чёрными глазками, который уговорил Павлыша перегнать грузовик на Проект-18. Разбирая почту, Павлыш увидел конверт с адресом: «Проект-18. Центральная лаборатория. Марине Ким». Он согласился лететь на Проект.
Планета Проект-18 была покрыта бесконечным океаном с разбросанными островами. Павлыша встретили Димитр Димов — руководитель станции, высокий поджарый человек с блёклыми глазами, и Ванчидорж — монгол с внешностью Чингисхана. Они объяснили, что атмосфера разреженная, поэтому нужны маски. Павлыш увидел больших белых птиц, которые подлетали к Димову.
Станция была устроена в просторной пещере, превращённой в жилые и рабочие помещения. Павлыша поселили в комнате с Ваном. На рабочем столе лежали пластины нефрита, а на полке стояла фотография Марины Ким в искусно вырезанной нефритовой рамке. Павлыш сразу узнал её, хотя в памяти она осталась в белом парике.
Димов рассказал Павлышу об истории биоформирования. Геворкян свёл воедино все примеры изменения человеческого тела и сформулировал задачи новой науки. Первыми биоформами были глубоководные Селвин и Скавронский, которые прославились спасением батискафа в Филиппинской впадине.
Биоформ — это человек, телесная структура которого изменена таким образом, чтобы он мог лучше выполнять работу в условиях, в которых нормальный человек работать не в состоянии.
Биоформы океана и неба[ред.]
Павлыш спустился в подводную часть станции и увидел аквариум с прозрачной стенкой. За ней зеленела толща океанской воды. Из невидимого люка выплыла Сандра в резиновом костюме и ластах. К ней подплыли две акулы, и Павлыш испугался за неё. Но Сандра легла на спину одной из акул, держась за плавник, и акула унесла её в глубину.
Иерихонский объяснил, что Сандра — подводница с жабрами, работавшая раньше на базе Наири. Она влюблена в океан и не захочет возвращаться в прежнее состояние. Иерихонский сам перешёл работать на Проект, чтобы быть рядом с ней.
В комнате Вана заработала пишущая машинка, и из неё выскочила записка: «Ван, как зовут прилетевшего человека? Если Павлыш, не говори ему обо мне. Марина». Павлыш передал записку Димову, который объяснил, что это их частная переписка. Димов рассказал, что полгода назад Марина сбежала из института на Луну, чтобы увидеть отца — капитана «Аристотеля», но тот не простил её и улетел.
Землетрясение и спасательная операция[ред.]
Павлыш полетел с группой на остров Косая гора, где работал биоформ-черепаха Нильс Христиансон — норвежский геолог, исследующий вулканы. Нильс предупредил о приближающемся катастрофическом землетрясении. Подводники Сандра и Стас Фере отправились в Синий грот, но не вернулись вовремя.
Началось землетрясение. Остров содрогался от толчков, вулкан извергал лаву. Одна из белых птиц-биоформов обнаружила Сандру в океане без сознания. Павлыш на флаере вместе с сейсмологом Гогией полетел на спасение. Птица помогла надеть на Сандру спасательную петлю, и её подняли на борт.
Димов объяснил, что у Сандры сработала предохранительная система — при угрозе жизни она впала в летаргический сон. У неё были сломаны рёбра и внутреннее кровоизлияние. Подводники попали в землетрясение на глубине, Сандра смогла вырваться наружу, но силы иссякли. Нильс и Димов спустились под воду и нашли завалённых биоформов-акул.
Встреча с Мариной-птицей[ред.]
Во время спасательной операции Павлыш узнал, что одна из белых птиц — это Марина. Когда остров начал разрушаться от извержения, воздушная волна сбила птицу в воду. Павлыш бросился спасать её, и они вместе с Гогией вытащили Марину из воды с переломанным крылом.
На станции Павлыш навестил Марину в зале Вершины, оборудованном для птиц-биоформов. Она лежала в гнезде из лёгкой сетки. Марина рассказала о странных рефлексах — иногда ей казалось, что она всегда была птицей.
У меня появляются странные рефлексы. Иногда мне кажется, что я всегда была птицей. Ты не представляешь, что это такое — парить над океаном, подниматься к облакам.
Павлыш попросил её не оставаться навсегда птицей, но Марина ответила, что захочет — останется.
Не останься навсегда птицей... — Захочу — останусь... — Нельзя. Я тебя буду ждать. Ты разрешила мне искать тебя, когда пройдут два года твоего затворничества.
Марина попросила передать письмо отцу. Павлыш пообещал объяснить всё капитану и попросить официально её руки, чтобы тот поверил, что дочь вернётся живой и невредимой. Когда в дверях появился Ван, Марина попрощалась с гусаром Павлышем. Ван подарил Павлышу на память портрет Марины в нефритовой рамке.