|
|
(не показано 12 промежуточных версий 2 участников) |
Строка 1: |
Строка 1: |
| | {{pub|https://briefly.ru/chehov/na_melnitce/}} |
| | {{нет источника}} |
| | |
| {{Пересказ | | {{Пересказ |
| | Название = На мельнице | | | Название = На мельнице |
Строка 4: |
Строка 7: |
| | Жанр = рассказ | | | Жанр = рассказ |
| | Год публикации = 1886 | | | Год публикации = 1886 |
| | В двух словах = Жадный и злой мельник отказывает в помощи старушке-матери и даёт ей, как милостыню, самую мелкую монету. | | | Микропересказ = |
| }} | | }} |
|
| |
|
| {{начало текста}} | | {{начало текста}} |
|
| |
|
| Мельник Алексей Бирюков, огромный, средних лет мужчина с топорной фигурой и лицом курил трубку у порога своего дома. Несмотря на холодную и сырую погоду он был одет легко — видимо, его толстокожее, «чёрствое, как мозоль» тело не чувствовало холода. Маленькие, заплывшие глазки на его красном, мясистом лице угрюмо глядели по сторонам. | | Мельник Алексей Бирюков, огромный, средних лет мужчина с топорной фигурой и лицом, курил трубку у порога своего дома. Несмотря на холодную и сырую погоду он был одет легко — видимо, его толстокожее, «чёрствое, как мозоль» тело не чувствовало холода. Маленькие, заплывшие глазки на его красном, мясистом лице угрюмо глядели по сторонам. |
|
| |
|
| Около мельницы трудились два монаха — сгружали с телеги мешки привезённой для помола ржи. Неподалёку сидел совершенно пьяный работник Бирюкова и делал вид, что починяет сеть. | | Около мельницы трудились два монаха — сгружали с телеги мешки привезённой для помола ржи. Неподалёку сидел совершенно пьяный работник Бирюкова и делал вид, что починяет сеть. |
Строка 15: |
Строка 18: |
| Понаблюдав немного за работой монахов, Бирюков начал с ними переругиваться. Сначала он долго ворчал, что монахи ловят рыбу в «его реке». | | Понаблюдав немного за работой монахов, Бирюков начал с ними переругиваться. Сначала он долго ворчал, что монахи ловят рыбу в «его реке». |
|
| |
|
| {{цитата}} | | {{Цитата| |
| Я в посаде и у вас реку на откуп взял, деньги вам плачу, стало быть, рыба моя и никто не имеет полного права ловить её. Богу молитесь, а воровать за грех не считаете. | | Я в посаде и у вас реку на откуп взял, деньги вам плачу, стало быть, рыба моя и никто не имеет полного права ловить её. Богу молитесь, а воровать за грех не считаете. |
| {{/цитата}}
| | }} |
|
| |
|
| Монахи возражали, что заплатил мельник только за право ставить сети на монастырском берегу, а река — она божья и чьей-то быть не может. Бирюков не унимался, грозил пожаловаться мировому судье, осыпал монахов чёрной бранью, обещал поймать их за ловлей его рыбы и избить. Руку на служителей божьих мельник поднимал не раз, поэтому монахи сносили брань молча. | | Монахи возражали, что заплатил мельник только за право ставить сети на монастырском берегу, а река — она божья и чьей-то быть не может. Бирюков не унимался, грозил пожаловаться мировому судье, осыпал монахов чёрной бранью, обещал поймать их за ловлей его рыбы и избить. Руку на служителей божьих мельник поднимал не раз, поэтому монахи сносили брань молча. |
Строка 23: |
Строка 26: |
| Исчерпав «рыбный вопрос», Бирюков переключился на пьяного работника и начал честить его такими отвратительными словами, что один из монахов не выдержал и сказал, что ездить на мельницу — самая тягостная работа в монастыре. Приезжаешь к Бирюкову — словно в ад попадаешь. А не ездить нельзя: нет больше мельниц в округе. Мельник продолжал сквернословить. | | Исчерпав «рыбный вопрос», Бирюков переключился на пьяного работника и начал честить его такими отвратительными словами, что один из монахов не выдержал и сказал, что ездить на мельницу — самая тягостная работа в монастыре. Приезжаешь к Бирюкову — словно в ад попадаешь. А не ездить нельзя: нет больше мельниц в округе. Мельник продолжал сквернословить. |
|
| |
|
| {{цитата}} | | {{Цитата| |
| Видно было, что ворчанье и ругань составляли для него такую же привычку, как сосанье трубки. | | Видно было, что ворчанье и ругань составляли для него такую же привычку, как сосанье трубки. |
| {{/цитата}}
| | }} |
|
| |
|
| Умолк мельник, только когда на плотине показалась маленькая, кругленькая старушка в полосатом солопике с чужого плеча. Это была мать мельника. Она соскучилась по сыну, которого давно не видела, но Бирюков большой радости не выказал и заявил, что ему пора уезжать. | | Умолк мельник, только когда на плотине показалась маленькая, кругленькая старушка в полосатом солопике с чужого плеча. Это была мать мельника. Она соскучилась по сыну, которого давно не видела, но Бирюков большой радости не выказал и заявил, что ему пора уезжать. |
|
| |
|
| Старушка начала жаловаться на нищету. Она жила у младшего сына, горького пьяницы вшестером в одной комнате. Жалования на еду не хватает, дети голодают, а тут ещё и она, старая, на шее сидит. А Алёшенька, старший её сын, ещё холостой, заботиться ему не о ком. Так неужто не поможет он своему брату и четверым племянникам? | | Старушка начала жаловаться на нищету. Она жила у младшего сына, горького пьяницы, вшестером в одной комнате. Жалования на еду не хватает, дети голодают, а тут ещё и она, старая, на шее сидит. А Алёшенька, старший её сын, ещё холостой, заботиться ему не о ком. Так неужто не поможет он своему брату и четверым племянникам? |
|
| |
|
| Бирюков слушал мать, молчал и смотрел в сторону. Поняв, что денег сын не даст, старушка начала просить за соседа, у которого Бирюков взял рожь для помола, да так и не отдал. Мельник посоветовал матери не мешаться в чужие дела. Старушка вздохнула: всем её сын хорош — и красив, и богат, а вот сердца у него нет. Вечно хмурый, неприветливый, «словно зверь какой». И слухи про него дурные ходят, будто он со своими работниками по ночам прохожих грабит и коней ворует. Мельница Бирюкова считается проклятым местом, «девки и ребята близко подходить боятся» и называют мельника Каином да Иродом. | | Бирюков слушал мать, молчал и смотрел в сторону. Поняв, что денег сын не даст, старушка начала просить за соседа, у которого Бирюков взял рожь для помола, да так и не отдал. Мельник посоветовал матери не мешаться в чужие дела. Старушка вздохнула: всем её сын хорош — и красив, и богат, а вот сердца у него нет. Вечно хмурый, неприветливый, «словно зверь какой». И слухи про него дурные ходят, будто он со своими работниками по ночам прохожих грабит и коней ворует. Мельница Бирюкова считается проклятым местом, «девки и ребята близко подходить боятся» и называют мельника Каином да Иродом. |
|
| |
|
| {{цитата}} | | {{Цитата| |
| Куда ни ступишь — трава не растёт, куда ни дыхнёшь — муха не летает. | | Куда ни ступишь — трава не растёт, куда ни дыхнёшь — муха не летает. |
| {{/цитата}}
| | }} |
|
| |
|
| Речи эти на мельника не подействовали, он собрался уезжать и начал запрягать дроги, а мать ходила вокруг, заглядывая сыну в лицо. Бирюков уже натягивал кафтан, когда мать вспомнила, что принесла ему гостинец — небольшой мятный пряник, которым её угостили у дьяконицы. Мельник оттолкнул руку матери, пряник упал в пыль, а старушка «тихо поплелась к плотине». | | Речи эти на мельника не подействовали, он собрался уезжать и начал запрягать дроги, а мать ходила вокруг, заглядывая сыну в лицо. Бирюков уже натягивал кафтан, когда мать вспомнила, что принесла ему гостинец — небольшой мятный пряник, которым её угостили у дьяконицы. Мельник оттолкнул руку матери, пряник упал в пыль, а старушка «тихо поплелась к плотине». |
На мельнице
1886
Краткое содержание рассказа
Для этого пересказа надо написать
микропересказ в 190—200 знаков.
Мельник Алексей Бирюков, огромный, средних лет мужчина с топорной фигурой и лицом, курил трубку у порога своего дома. Несмотря на холодную и сырую погоду он был одет легко — видимо, его толстокожее, «чёрствое, как мозоль» тело не чувствовало холода. Маленькие, заплывшие глазки на его красном, мясистом лице угрюмо глядели по сторонам.
Около мельницы трудились два монаха — сгружали с телеги мешки привезённой для помола ржи. Неподалёку сидел совершенно пьяный работник Бирюкова и делал вид, что починяет сеть.
Понаблюдав немного за работой монахов, Бирюков начал с ними переругиваться. Сначала он долго ворчал, что монахи ловят рыбу в «его реке».
Я в посаде и у вас реку на откуп взял, деньги вам плачу, стало быть, рыба моя и никто не имеет полного права ловить её. Богу молитесь, а воровать за грех не считаете.
Монахи возражали, что заплатил мельник только за право ставить сети на монастырском берегу, а река — она божья и чьей-то быть не может. Бирюков не унимался, грозил пожаловаться мировому судье, осыпал монахов чёрной бранью, обещал поймать их за ловлей его рыбы и избить. Руку на служителей божьих мельник поднимал не раз, поэтому монахи сносили брань молча.
Исчерпав «рыбный вопрос», Бирюков переключился на пьяного работника и начал честить его такими отвратительными словами, что один из монахов не выдержал и сказал, что ездить на мельницу — самая тягостная работа в монастыре. Приезжаешь к Бирюкову — словно в ад попадаешь. А не ездить нельзя: нет больше мельниц в округе. Мельник продолжал сквернословить.
Видно было, что ворчанье и ругань составляли для него такую же привычку, как сосанье трубки.
Умолк мельник, только когда на плотине показалась маленькая, кругленькая старушка в полосатом солопике с чужого плеча. Это была мать мельника. Она соскучилась по сыну, которого давно не видела, но Бирюков большой радости не выказал и заявил, что ему пора уезжать.
Старушка начала жаловаться на нищету. Она жила у младшего сына, горького пьяницы, вшестером в одной комнате. Жалования на еду не хватает, дети голодают, а тут ещё и она, старая, на шее сидит. А Алёшенька, старший её сын, ещё холостой, заботиться ему не о ком. Так неужто не поможет он своему брату и четверым племянникам?
Бирюков слушал мать, молчал и смотрел в сторону. Поняв, что денег сын не даст, старушка начала просить за соседа, у которого Бирюков взял рожь для помола, да так и не отдал. Мельник посоветовал матери не мешаться в чужие дела. Старушка вздохнула: всем её сын хорош — и красив, и богат, а вот сердца у него нет. Вечно хмурый, неприветливый, «словно зверь какой». И слухи про него дурные ходят, будто он со своими работниками по ночам прохожих грабит и коней ворует. Мельница Бирюкова считается проклятым местом, «девки и ребята близко подходить боятся» и называют мельника Каином да Иродом.
Куда ни ступишь — трава не растёт, куда ни дыхнёшь — муха не летает.
Речи эти на мельника не подействовали, он собрался уезжать и начал запрягать дроги, а мать ходила вокруг, заглядывая сыну в лицо. Бирюков уже натягивал кафтан, когда мать вспомнила, что принесла ему гостинец — небольшой мятный пряник, которым её угостили у дьяконицы. Мельник оттолкнул руку матери, пряник упал в пыль, а старушка «тихо поплелась к плотине».
Монахи в ужасе развели руками, и даже работник протрезвел. Может, мельник заметил произведённое им тягостное впечатление, а может «в груди его шевельнулось давно уже уснувшее чувство», но на лице его отразилось что-то вроде испуга. Он догнал мать, долго копался в кошельке, набитом купюрами и серебром, нашёл самую мелкую монету — двугривенный — и, побагровев, протянул его старушке.