Редактирование: Плодовитость (Золя)

Материал из Народного Брифли
Перейти к:навигация, поиск
Внимание: Вы не вошли в систему. Ваш IP-адрес будет общедоступен, если вы запишете какие-либо изменения. Если вы войдёте или создадите учётную запись, её имя будет использоваться вместо IP-адреса, наряду с другими преимуществами.

Правка может быть отменена. Пожалуйста, просмотрите сравнение версий ниже, чтобы убедиться, что это нужная вам правка, и запишите страницу ниже, чтобы отменить правку.

Текущая версия Ваш текст
Строка 59: Строка 59:
(Ремарка: большинство воспитанников Куто, присматриемых другими нянями за скромную оплату от государства, перевозились в ужасных условиях и, если выживали, 90 % умирали от жутких условий содержания. Так или иначе, государство не сильно заботилось об своих новых гражданах)
(Ремарка: большинство воспитанников Куто, присматриемых другими нянями за скромную оплату от государства, перевозились в ужасных условиях и, если выживали, 90 % умирали от жутких условий содержания. Так или иначе, государство не сильно заботилось об своих новых гражданах)


Уточняется, в каких условиях жили найденыши под шефством Софи Куто.
Уточняется, в каких условиях жили найденыши под шефством Софи Куто


В Ружмоне кормилицы вскармливают младенцев молоком из засохших грязью рожков, летом молоко прокисшее, а зимой - замерзшее. Некая мадам Виме кормит воспитанников не молоком из рожка(дорого же!), а супом, они мрут, как мухи, у всех вздутые животики. У Луазо дети лежат в тряпках, пропитанных нечистотами, там смрад. Гаветт оставляет детей на 70летнего слабого и немощного отогнать курицу от детей отца. Гошуа же просто привязывает младенцев к колыбельке, чтобы не проломили голову, ненароком вывалившись на пол. Конкуренции нет, условия у всех кормилиц +- те же.
{{Цитата|
  — Правда, теперь о Ружмоне куда меньше судачат, чем раньше, — продолжала служанка. — Но там все равно такое творится, что закаешься рожать… Мы знакомы с двумя-тремя кормилицами, которые берут детей на воспитание. По закону, как вы знаете, они обязаны вскармливать младенцев молоком из рожка, но поглядели бы вы, что это за рожки: все заросли грязью; летом молоко прокисшее, а зимой холодное, как лед! Есть там такая тетка Виме, так она считает, что из рожка вскармливать молоком чересчур дорого, и кормит своих питомцев одним супом; ясно, младенцы у нее не задерживаются — мрут, как мухи, у всех вздутые животики, того и гляди, лопнут. У тетки Луазо грязища такая, что, когда подходишь к углу, где младенцы лежат прямо в старом тряпье, насквозь пропитанном нечистотами, — хоть нос зажимай! У тетки Гаветт постоянно трое-четверо детей на воспитании, а она вместе с мужем на целый день уходит в поле и оставляет малюток на попечение увечного семидесятилетнего деда, который даже курицу не может отогнать, когда та норовит выклевать ребятишкам глаза. У тетки Гошуа и того лучше — та никому не поручает присматривать за своими питомцами: она — попросту привязывает их к колыбельке, боится, как бы они себе головы не проломили, если ненароком вывалятся на пол. Обойдите хоть всю деревню — везде занимаются тем же. Нет ни одного дома, где не промышляли бы таким образом. Каждое селение своим делом занимается — где плетут кружева, где варят сыр или сидр, а в Ружмоне производят новопреставленных младенцев.
}}


{{Цитата|
{{Цитата|
Каждое селение своим делом занимается где плетут кружева, где варят сыр или сидр, а в Ружмоне производят новопреставленных младенцев.
  Но хуже всех тетка Куяр, старая ведьма, она и в тюрьме полгода отсидела, а теперь живет на отшибе у лесной опушки… Никогда еще ни один ребенок не вышел живым из ее логова. Это ее ремесло. Когда видят, что какая-нибудь комиссионерша, чаще всего Куто, несет к ней ребенка, все сразу понимают, чем это пахнет. Значит, Куто уже договорилась о том, чтобы ребеночку не жить. Тут все очень просто: родители дают кругленькую сумму, франков триста или четыреста, на том условии, что их ребенка будут воспитывать до конфирмации, но, как вы сами понимаете, он отдает богу душу не позже, чем через неделю — тут ведь достаточно окно оставить открытым, чтобы дуло прямо на младенца… Мой отец сам знал одну такую кормилицу: зимой, набрав с полдюжины новорожденных, она уходила из дома, а дверь оставляла настежь открытой… Вот увидите, то же самое ждет младенчика барышни из соседней комнаты. Как раз сейчас Куто договаривается о нем, и увидите, что он попадет к тетке Куяр, я сама на днях слышала, как мадемуазель Розина говорила, что единовременно внесет четыреста франков, чтобы больше не было забот.
}}
}}
Мадам Куяр обладает скиллом (как бы помягче).. избавлять родителей от младенцев. Отсидевшая полгода мадам берет за 300-400 франков воспитанника до конфирмации, но он умирает через неделю, полежав зимой под открытым окном. Отец рассказчицы был лично знаком с такой дамой: зимой она набирала 6 детей, уходила из дома, "забыв" закрыть дверь.


Валентина Сеген родила дочь Андрэ, несмотря на все предохранения главы семейства. Они скандалят с утра до ночи, он ее обвиняет в измене с Сантерром(писателем, описавшим платоническую любовь художника и замужней дамы. Ремарка: Матье спросил, почему бы Сантерру не дать этой паре изменщиков ребенка?). Теперь у Валентин появилась боль: надо найти кормилицу. Сменили 3х, пока не нашлась Катиш, установившая в доме диктатуру.
Валентина Сеген родила дочь Андрэ, несмотря на все предохранения главы семейства. Они скандалят с утра до ночи, он ее обвиняет в измене с Сантерром(писателем, описавшим платоническую любовь художника и замужней дамы. Ремарка: Матье спросил, почему бы Сантерру не дать этой паре изменщиков ребенка?). Теперь у Валентин появилась боль: надо найти кормилицу. Сменили 3х, пока не нашлась Катиш, установившая в доме диктатуру.
Строка 88: Строка 88:
Рене Моранж подрасла и заскучала. Серафина занялась ее половым воспитанием, напрямую ничего не рассказывала, но намекала. Рене залетела.
Рене Моранж подрасла и заскучала. Серафина занялась ее половым воспитанием, напрямую ничего не рассказывала, но намекала. Рене залетела.


Серафина обратилась к доктору Серрайлю, вдвоем с Рене они наврали, что якобы у Рене опухоль. Серрайль за вознаграждение в 1000 франков взялся за операцию. Но случился несчастный случай, и Рене умерла.
Серафина обратилась к доктору Серрайлю, вдвоем с Рене они наврали, что якобы у Рене опухоль. Серрайль за вознаграждение в 1000 франков взялся за операцию. Но случился несчастный случай, и Рене умерла
 
Врач рассказал об операции по удалению матки путем перерезывания связок. Хоть операция проходит и быстро, но никто не застрахован от кровотечения. Ради безопасности он использовал зажимы, которые стягивают стенки артерий. Перед операцией он проверил 8 зажимов, и по положению кончиков они находились на положенных местах. Однако ночью 1 зажим раскрылся - ослабла пружина - скорее всего, фабричный брак. Излишнее рвение вышло доктору боком. Сиделка ночью уснула, а Рене от слабости даже не почувствовала кровопотерю.
 
Серрайль клялся, что любого врача могли обмануть некоторые детали: плотная и увеличенная вследствии беременности матка и бесстыдное вранье пациентки, так артистично описывавшей мнимые страдания.


{{Цитата|
Врач рассказал о ходе операции, об удалении матки обычным способом, путем перерезывания связок, что требует не более трех минут. Тем не менее всегда можно опасаться кровотечения. Поэтому-то он решил воспользоваться совершенно новыми зажимами, которые стягивают стенки артерий. Для большей надежности он проверил вечером все восемь зажимов: они были хорошо закреплены. Он пересчитал торчавшие кончики и убедился, что все зажимы на положенных местах. Но, подумать только, какое невезение: ночью один из них раскрылся, — ослабла какая-то пружина, вероятно, фабричный изъян, и теперь единственное, в чем он может упрекнуть себя, единственное, о чем сожалеет, это то, что воспользовался новыми зажимами, за которые не мог поручиться; он наказан лишь за свое излишнее рвение. К тому же уснула сиделка, а больная была очень слаба и даже не почувствовала, что истекает кровью; она умерла, по всей вероятности, спокойно и тихо, просто заснула. И он с невозмутимой наглостью поклялся, что любого из его коллег могли ввести в заблуждение кое-какие детали: плотная и увеличенная вследствие беременности матка, не говоря уже о категорических заверениях молодой особы, так правдоподобно и трогательно описывавшей свои мнимые страдания.
}}


Моранж устроил в клинике скандал, грозился подать в суд, но Серафина успокоила его рвение: желает ли он, чтобы его дочь полили помоями и обозвали шлюхой, а его самого обвинили в плохом исполнении отцовских обязанностей? Может, стоит похоронить Рене с честью и списать на несчастный случай вместо раздувания скандала?
Моранж устроил в клинике скандал, грозился подать в суд, но Серафина успокоила его рвение: желает ли он, чтобы его дочь полили помоями и обозвали шлюхой, а его самого обвинили в плохом исполнении отцовских обязанностей? Может, стоит похоронить Рене с честью и списать на несчастный случай вместо раздувания скандала?
Строка 132: Строка 131:
Николя женился на Лизбет Моро, и понял, что ему в родном доме места мало и поехал колонизировать Африку.
Николя женился на Лизбет Моро, и понял, что ему в родном доме места мало и поехал колонизировать Африку.


Спустя много лет Фроманы воссоединились за семейным столом. Ясное дело, что их идеологические противники передохли. Марианне 87, Матье — 90. К ним приехал их внук Доминик, чтобы рассказать об успехах колонизации:
Спустя много лет Фроманы воссоединились за семейным столом. Ясное дело, что их идеологические противники передохли. Марианне 87, Матье — 90. К ним приехал их внук Доминик, чтобы рассказать об успехах колонизации.


"Есть, конечно, несколько колонистов в наших старых владениях в Сенегале, но там, в долине Нигера, по ту сторону Дьенне, думаю, мы одни. Мы — пионеры, мы — авангард одержимых, поставивших на карту все во имя веры и надежды. И в этом — наша неоспоримая заслуга, ибо, по мнению рассудительных людей, все это лишено здравого смысла. Представьте себе французскую семью, обосновавшуюся на жительство под боком у дикарей, под единственной защитой маленького форта, где один белый офицер командует дюжиной туземных солдат, семью, вынужденную порой даже пускать в ход оружие, строящую в самом сердце страны ферму, которую каждый божий день может разорить соседнее племя, поднятое фанатиком вождем! Все это равносильно безумию, но это-то нас и увлекает, поэтому мы так веселы, выносливы, поэтому нам сопутствует удача. Мы прокладываем путь, мы подаем пример. Мы несем туда нашу старую добрую Францию, мы отторгли от целины необъятные поля — будущую провинцию, мы основали деревню, которая через сто лет станет большим городом. Самая плодовитая раса в колониях — французы, те самые французы, которые на собственной древней земле стали почти бесплодными. Нас будет великое множество, и мы заполним мир… Приходите же, приходите все, ведь вы живете чересчур скученно, вам не хватает воздуха на ваших чересчур узких, как полоски, нолях, в ваших отравленных городах, где стоит смрад от человеческого дыхания. Там всем хватит моста, хватит новых земель, хватит воздуха, которым еще никто не дышал, там у вас будет цель, будет задача, выполнив которую вы станете героями, жизнерадостными здоровыми людьми. Пойдемте со мной, я поведу вас туда, вас, добровольцев, женщин и мужчин, и вы создадите там другие провинции, заложите другие города во имя будущего всемогущества великой и необъятной Франции!"
{{Цитата|
Есть, конечно, несколько колонистов в наших старых владениях в Сенегале, но там, в долине Нигера, по ту сторону Дьенне, думаю, мы одни. Мы — пионеры, мы — авангард одержимых, поставивших на карту все во имя веры и надежды. И в этом — наша неоспоримая заслуга, ибо, по мнению рассудительных людей, все это лишено здравого смысла. Представьте себе французскую семью, обосновавшуюся на жительство под боком у дикарей, под единственной защитой маленького форта, где один белый офицер командует дюжиной туземных солдат, семью, вынужденную порой даже пускать в ход оружие, строящую в самом сердце страны ферму, которую каждый божий день может разорить соседнее племя, поднятое фанатиком вождем! Все это равносильно безумию, но это-то нас и увлекает, поэтому мы так веселы, выносливы, поэтому нам сопутствует удача. Мы прокладываем путь, мы подаем пример. Мы несем туда нашу старую добрую Францию, мы отторгли от целины необъятные поля — будущую провинцию, мы основали деревню, которая через сто лет станет большим городом. Самая плодовитая раса в колониях — французы, те самые французы, которые на собственной древней земле стали почти бесплодными. Нас будет великое множество, и мы заполним мир… Приходите же, приходите все, ведь вы живете чересчур скученно, вам не хватает воздуха на ваших чересчур узких, как полоски, нолях, в ваших отравленных городах, где стоит смрад от человеческого дыхания. Там всем хватит моста, хватит новых земель, хватит воздуха, которым еще никто не дышал, там у вас будет цель, будет задача, выполнив которую вы станете героями, жизнерадостными здоровыми людьми. Пойдемте со мной, я поведу вас туда, вас, добровольцев, женщин и мужчин, и вы создадите там другие провинции, заложите другие города во имя будущего всемогущества великой и необъятной Франции!
}}


От Матье и Марианны потребовалось еще немного мужества — отпустить с Домиником последнего сына Бенжамина, который был несчастно влюблен и бездетен колонизировать Африку.
От Матье и Марианны потребовалось еще немного мужества — отпустить с Домиником последнего сына Бенжамина, который был несчастно влюблен и бездетен колонизировать Африку.
Пожалуйста, учтите, что любой ваш вклад в проект «Народный Брифли» может быть отредактирован или удалён другими участниками. Если вы не хотите, чтобы кто-либо изменял ваши тексты, не помещайте их сюда. Вы также подтверждаете, что являетесь автором вносимых дополнений, или скопировали их из источника, допускающего свободное распространение и изменение своего содержимого (см. Народный Брифли:Авторские права).

Эта страница относится к 2 скрытым категориям: