Дзяды — название обряда, сохранившегося с языческих времён. В день дзядов жрецы-кудесники поминают умерших и приносят им жертвы — пищу и питьё.
Все три части поэмы написаны в форме пьесы. Вторую и третью части Мицкевич предваряет стихотворением «Призрак» В нём речь идёт о призраке юноши, который при жизни безответно любил девушку. Из-за своей неразделённой любви юноша терпел презрение и жалость не только окружающих, но и любимой девушки, поэтому и после смерти его дух не может найти покоя.
Часть 2[ред.]
Во второй части участвуют Кудесник, Старец и Хор крестьян. Действие происходит в часовне вечером. Кудесник и Старец проводят обряд Дзядов, им вторит Хор крестьян. В часовне уже закрыты окна и двери, зажжены лампады. Кудесник начинает призывать умерших, чтобы принести им жертву.
Под сводом часовни появляются два ангела. Это души умерших младенцев, брата и сестры. Там, где дети оказались после смерти, всего хватает, поэтому души отказываются от пищи, которую предлагает Кудесник. Души жалуются: хоть и проводят они дни в радости и играх, но в небо дорогу найти не могут. Всё от того, что дети умерли безгрешными. Вместо пищи и обрядов детские души просят у Кудесника два горчичных зерна — они помогут им познать горечь жизни. Получив зёрна, души улетают.
Старец наливает котёл водки и поджигает её. Когда водка сгорает, Кудесник призывает души, уже давно томящиеся в аду. За окном слышится голос призрака, которому совы, вороны и орлицы не дают войти в часовню. Это душа пана-помещика, который умер три года назад. Помещик проклят — его терзает вечный голод, а плоть клюют хищные птицы. Душа мучается и не может попасть ни в ад, ни в рай. Помещик был жесток при жизни. Птицы, что его мучают, оказываются душами замученных паном крестьян. Душа помещика уже не надеется на рай, а чтобы попасть в ад, его рабы-крестьяне должны принести ему жертву. Дух просит:
Хищные птицы не хотят отпустить душу. Помещик понимает, что не заслужил помощи и прощения.
Кудесник велит духу исчезнуть. Потом он зажигает святую траву и призывает «промежуточных духов», которые жили без пользы для себя и людей. Является призрак прекрасной девушки.
Призрак пытается поймать ягнёнка или мотылька, но они не даются ей в руки. При жизни девушка была пастушкой Зосей, красивой, но пустой. Она умерла в девятнадцать лет, так ни разу и не полюбив. На том свете она обречена вечно резвиться, парить над землёй. Душа Зоси изнемогает от скуки и тоски. Она хочет, чтобы её обнял парень — тогда девушка сможет коснуться земли. Крестьянские парни боятся, не хотят обнять тоскующую душу. Кудесник предсказывает, что года через два девушка окажется «за райским порогом».
Кудесник велит открывать окна и двери часовни — обряд дзядов оканчивается. Вдруг за «пастушкой в чёрном платье», которая присела на гробницу, Кудесник видит страшный призрак, который вылез из-под земли.
Напрасно Кудесник пытается узнать, что нужно призраку — тот молчит. Тогда Кудесник прогоняет призрак, но тот не двигается с места. Тогда Кудесник обращается к пастушке, но та молчит и улыбается. Пастушку под руки выводят из часовни. Призрак следует за ней.
Часть 4[ред.]
Действие происходит в жилище Ксёндза. Священнослужитель и его дети только что поужинали и начали молиться. Вдруг в дверь постучали, и вошёл Отшельник в странной одежде. Дети пугаются, принимая гостя за покойника, но Ксёндзу он кого-то напоминает. Отшельник говорит, что он подобен мертвецу — умер для света.
Ксёндз отвечает, что эту дорогу он не укажет никому, и приглашает Отшельника согреться у его очага.
Вскоре священник замечает, что незнакомец безумен. Время от времени Отшельник начинает петь, а речи его туманны и ужасны. Ксёндз пытается достучаться до его рассудка, но они словно говорят на разных языках. В перерывах между пением (Отшельник поёт отрывки из Гёте и Шиллера) он просит священника отвезти его на тот свет. Потом он достаёт кинжал и пытается пронзить им своё сердце, но Ксёндз удерживает его. Отшельник замечает, что на часах девять, а на столе горят три свечи, и говорит, что уходить ещё не время.
Увидев на полке книги, Отшельник говорит, что именно они погубили его жизнь. Он был воспитан на классической литературе. Его душа не хотела земной любви, а искала возвышенных чувств. Не найдя их в дальних странах, юноша бросился в водоворот «низменных утех». Только вернувшись домой, он нашёл то, что так долго искал. Юноша полюбил девушку, которая была отдана другому. Она тоже любила его, но выбрала богатую жизнь, и сама велела ему уехать. Юноша стал Отшельником, а рассудок его помутился от горя и неразделённой любви.
Рассказ Отшельника перемежается приступами безумия, во время которых несчастный творит странные вещи. Ксёндз, пытаясь утешить Отшельника, вспоминает о своей умершей жене и детях. Отшельник отвечает, что жена Ксёндза была мертва ещё при жизни:
Поэтому и любимую свою он считает мёртвой, хотя та ещё жива. Отшельник считает, что смерть бывает разной. Легче всего оплакать возлюбленную, когда она умирает в кругу семьи. Другая смерть намного страшнее:
Именно на такую смерть обрекла Отшельника его возлюбленная.
Тем временем часы бьют десять, за окном поёт петух, и гаснет одна из трёх свечей на столе. Это словно пробуждает Отшельника от кошмарного сна. Только сейчас гость и хозяин узнают друг друга. Отшельник оказывается Густавом, приёмным сыном и учеником Ксёндза. Священник не может понять, что случилось с Густавом, а тот обвиняет Ксёндза в своей гибели — ведь это он приучил юношу к книгам. Однако Отшельник понимает, что Ксёндз действовал из лучших пробуждений, и поэтому прощает его.
Ксёндз думает, что Густав останется у него погостить, но тот отказывается. Отшельник вспоминает об отчем доме, который ныне стоит заброшенный, потом пускается в воспоминания о своём детстве, которое провёл у дома Ксёндза. Именно у дома священника Густав и встретил свою любовь. Здесь он построил беседку, в которой встречался с любимой. Беседка сохранилась, а в ней Отшельник нашёл клочок своего письма, которое девушка выкинула. Отшельнику горько это видеть:
То дворец его бывшей возлюбленной, в котором шумит весёлый праздник. Отшельник заглянул в окно, увидел её рядом с мужем, весёлую, в окружении гостей, и лишился разума. Отшельник пытается придумать месть, достойную ее измены, но потом прощает её: слишком тесно он был связан с этой девушкой. У них были одинаковые мысли, чувства, пристрастия, но девушку пленил блеск золота. В конце концов, Отшельник решает её забыть.
С этими словами Отшельник поднимает кинжал, чтобы вонзить его себе в сердце. У вошедшего в этот момент Ксёндза Густав просит не рассказывать девушке, что умер он от горя. Напротив, священник должен рассказать ей, что Густав был весёлым повесой и картёжником, а умер от вывихнутой во время танца ноги. С этими словами Отшельник вонзает в грудь кинжал.
Тут часы начинают бить одиннадцать, снова поют петухи и гаснет вторая свеча. К изумлению и страху Ксёндза Отшельник вынимает из груди кинжал. На его теле нет ран, и Ксёндз начинает догадываться, что к нему явился гость с того света. Душа Густава услышала молитву священник в день дзядов и пришла за помощью. Ксёндз отрицает этот праздник, называет его языческим и нечистым обрядом, но Густав говорит, что умершим нужна молитва живых.
Опять бьют часы, и поёт петух. Гаснет последняя свеча и Густав-Отшельник исчезает.
Часть 3[ред.]
Эта часть поэмы посвящается Яну Соболевскому, Циприану Дашкевичу и Феликсу Кулаковскому, которые подверглись преследованию за любовь к Родине. Посланный в Польшу Александром I сенатор Новосильцев провёл ряд репрессий, в результате которых цвет польского студенчества был сослан в Сибирь. Об этих событиях и идёт речь в третьей части поэмы «Дзяды».
Пролог[ред.]
Действие происходит в литовском городе Вильно, в монастыре отцов Бразилианов, превращённом в государственную тюрьму. Тюремная камера. Узник спит, опёршись на подоконник. Над ним витает ангел-хранитель. Он упрекает узника, обвиняет его в гордыне.
Узник просыпается, но его томят сны, и он снова засыпает. Между тем появляется дух с левой стороны, и начинает прельщать узника ночными огнями города и светловолосыми красавицами. Прочие ночные духи воспевают ночь, что «создана для бражников». Ангел тем временем говорит, что узник попал в тюрьму, дабы испытать страдания и понять, какой путь избрал для него бог. Ангел внушает узнику, что вскоре тот будет освобождён. Пока узник то просыпается, то снова засыпает, духи с правой и левой стороны сражаются за его душу. Она нужна как темным силам, так и светлым, поскольку узник — поэт, способный свергать троны королей.
Акт I[ред.]
Сцена I[ред.]
Полночь перед Рождеством, тюремный коридор. В отдалении — вооружённая стража. Несколько молодых узников со свечами выходят из своих камер. Их выпустил прогуляться знакомый капрал, воспользовавшись тем, что стража напилась. Узники решают пойти в самую просторную камеру, где заключён Конрад. Конрадом оказывается поэт, описанный в прологе. У него камера с камином, в котором узники разжигают огонь. Завязывается общая беседа. Каждый рассказывает о себе.
Жегота, обычный фермер, разводящий овец, был арестован без всяких оснований. Он не участвовал в заговорах и думает, что всё это власти затеяли ради наживы. Томаш рассказывает о сенаторе Новосильцеве, который попал в немилость у императора и теперь «открывает заговоры», чтобы выслужиться. Жегота считает, что будет оправдан, но Томаш был главой студенческого общества, и с товарищем не согласен:
Он собирается погибнуть, «отважных, молодых спасти от вражьих лап». Томаш пробыл в заключении дольше всех. Друзья отзываются о нем, как о «патриархе», утверждают, что он рождён для такой жизни и прекрасно чувствует себя в тюрьме.
Разговор заходит о следствии. Ян Соболевский, который был в городе на допросе, видел, как «в Сибирь кибиток двадцать пять погнали <…> учеников из Жмуди».
После подробного рассказа Соболевского узники открывают бутылку вина. Тем временем «на башне полночь бьёт». Приходит час Конрада, «он воспарил душою в мир иной». Поэт поёт здесь же придуманную песню, мрачный смысл которой ужасает узников. Они пытаются остановить поэта, но песня Конрада переходит в бред. В этот момент слышатся шаги патруля. Узники укладывают поэта и быстро расходятся.
Сцена II. Импровизация[ред.]
Оставшись один, Конрад продолжает говорить вслух. Его речи похожи на бред. Он говорит, что никто из живых не может постигнуть глубокий смысл его стихов. Постепенно поэтом овладевает демон гордыни. Он чувствует себя равным Богу и просит его разделить с ним свою власть.
Не дождавшись ответа от Господа, Конрад обвиняет его в отсутствии любви к людям. Поэт убеждён, что Бог правит не любовью, а холодной мудростью. В этот момент ангелы и демоны вновь вступают в бой за душу поэта, а сам Конрад бросает вызов Господу:
Конраду чудится, что его поддерживает всё человечество, а Бог «извечно одинок» и творит «неправый суд». Конрад снова требует даровать ему неограниченную власть, и угрожает сотрясти мир и сбросить алтарь Господа. В этот момент слышится голос Дьявола. Конрад шатается и падает. Духи с правой стороны пытаются его защитить. Тут в камеру заходит ксёндз Пётр. Духи с левой стороны разбегаются.
Сцена III[ред.]
В камеру Конрада входит монах-бернардинец Пётр. Он видит, что поэт заболел — тот бледен и в бреду. Ксёндза привёл капрал: он заглянул в камеру и обнаружил, что с поэтом твориться неладное. Оставшись с больным наедине, ксёндз обнаруживает, что тот одержим дьяволом. Пётр начинает молиться, чтобы освободить душу поэта. Дьявол сопротивляется, говорит на всех языках земли, пытается обмануть священника. Ксёндз не слушает беса и продолжает молиться. В конце концов, бес начинает молить о пощаде:
Ксёндз начинает читать молитву, изгоняющую бесов, и заставляет чёрта сказать, как спасти узника. Конрада следует утешить вином и хлебом. Рассказав это, бес исчезает. Конрад приходит в себя и благодарит Петра за спасение. Ксёндз отвечает:
Поэт засыпает, священник продолжает молиться. В часовне за стеной камеры поют гимн Рождества, а над Петром поёт хор ангелов.
Сцена IV[ред.]
Деревенский дом под Львовом. Полночь. В спальню входят две девушки, сёстры Ева и Марцелина. В столь поздний час Ева не спит — она молится за невинно осуждённых и сосланных в Сибирь студентов.
Девушка указывает на книгу стихов. Помолившись, Ева засыпает. Над ней появляется ангел, и посылает девушке видение. Ева видит себя среди прекрасных цветов. Потом цветы оживают и что-то шепчут Еве.
Сцена V[ред.]
Ксендз молится в своей келье. Господь посылает ему видение:
Ксендз видит, как возки с пленниками текут по дорогам, ведущим на север — в тюрьмы и рудники. В возках — дети Польши. Одно дитя спаслось. Ксёндз видит, что из него вырастет «народа дивный избавитель». Затем Пётр видит европейских тиранов, королей, которые судят польский народ и втаптывают в прах. Народ предстаёт перед ксёндзом в виде человека, который идёт на казнь. На спине человек тащит крест из трёх пород дерева — трёх народов. Человека распинают на кресте и «царёв солдат» пронзает его копьём. Под хор ангелов казнённый взлетает на небо, и ксёндз узнаёт его:
Пётр видит, что этот человек «подчинит мирские троны своей великой церкви», а произошёл он «от витязей, гремевших в древнем мире, и чужеземки». На этом ксёндз засыпает под пение ангелов.
Сцена VI[ред.]
Спальня Сенатора. Сам Сенатор пьян, ворочается в постели, но уснуть не может. У его изголовья сидят двое чертей и ждут, когда Сенатор заснёт. Они хотят напугать его, показав ему сон по ад. Тут появляется Вельзевул и запрещает пугать Сенатора, ведь от страха тот может исправиться, и его душа будет потеряна для ада.
Вельзевул улетает, а черти насылают на Сенатора ужасное виденье. Он видит, как царь изливает на него свои милости — деньги, княжий титул, должность канцлера. Советник оказывается в приёмной царя, полной придворных. Вокруг слышится приятный шёпот: «Сенатор в милости». Тут в приёмную входит царь и поворачивается к нему спиной. Все с презрением отворачиваются от Сенатора, вокруг него вьются злые шутки, остроты и каламбуры в виде мух, ос и комаров.
Сенатор падает с кровати. Черти хватают его душу и на время сна уносят туда, «где граничат ад и совесть». Отделав душу кнутом, черти вернут её в тело после третьего крика петухов, и вновь запрут «в сознании, в рассудке, как бешеного пса в его смердящей будке».
Сцена VII[ред.]
Варшавский светский салон. За столиком пьёт чай изысканное общество — великосветские дамы, офицеры, видные литераторы. У дверей стоит группа молодёжи и два человека постарше. За столиком говорят по-французски, у двери — по-польски.
Молодёжь обсуждает положение в Польше и Литве, где «льётся кровь», а за столиком обсуждают званый бал. У дверей с возмущением говорят о муках, которым подвергся лидер польской молодёжи Циховский, а за столиком поэт читает свои свежие вирши, написанные по-французски и посвящённые «сеянью гороха».
Вскоре группы соединяются. Молодая дама пробует рассказать представителям высшего света о положении дел в Литве. Однако её собеседников эти вести не волнуют. Молодая дама, однако, не сдаётся, просит старого поляка рассказать о загубленном роде Циховских, с которыми тот издавна знаком. Знает Циховского и юноша по имени Адольф:
Была у молодого человека и невеста. Вскоре после свадьбы он исчез. Только через три года его заметили в толпе арестантов. Ещё через три года его вернули домой и приставили шпионов, надеясь, что юноша выдаст своих друзей. Адольф так и не смог с ним поговорить, только издали видел его измождённое лицо. Через месяц Адольф обнаружил, что Циховский сошёл с ума от выпавших на его долю испытаний: им овладела мания преследования.
Молодая дама предлагает маститым литераторам написать поэму о Циховсколм, однако те отказываются. В их кругу пишут только о давно прошедших событиях. Затем общество за столиком переключается на обсуждение великосветских сплетен. Молодёжь возмущена.
Сцена VIII[ред.]
Вильно, приёмная в доме сенатора Новосильцева. У окна работает секретарь. Новосильцев пьёт кофе. Рядом с ним — камергер, Пеликан и доктор. У дверей — караул и лакеи. Сенатор не в духе: ему надоел Вильно и он мечтает о Варшаве. Новосильцев надеется, что раскрытый лично им заговор поможет ему получить более высокий пост. К «заговору» сенатор привлекает и людей, неугодных ему лично.
В это время приезжает мать Роллисона, студента, которого недавно арестовали. Юноше дали триста палок, но тот не выдал своих друзей. Вдова Роллисон слепа. Она каждый день ездит к сенатору и просит за сына. На этот раз у женщины оказалось протекционное письмо от княгини, и сенатору пришлось её принять.
Пожилая госпожа Роллисон пришла в сопровождении подруги и ксёндза Петра. Роллисон умоляет сенатора пощадить сына, она уверена, что мальчик жив. Несчастная падает перед сенатором на колени. Тут дверь распахивается, и в приёмную под звуки музыки вбегает барышня в бальном платье. Новосильцев хочет уйти, но Роллисон хватает его за одежду и умоляет пустить к юноше хотя бы ксёндза Петра. Сенатор не соглашается. Тогда вдова обращает за помощью к барышне, говорит, что сын её в неволе уже целый год. Сенатор притворяется, что не знал этого, обещает разобраться и назначает женщине встречу на семь часов.
Обрадованная, Роллисон уходит, ксёндз Пётр остаётся. Сенатор велит Пеликану проводить её в тюрьму к сыну и запереть в соседней камере. Доктор и Пеликан говорят сенатору, что с этим делом следует разобраться побыстрей — у Роллисона чахотка, парень совсем плох:
Однако сенатору безразлична судьба юноши. Он догадывается, что это ксёндз рассказал вдове о её сыне. Он пытается вовлечь в свой «заговор» и священника. Секретарь начинает составлять протокол допроса, а сенатор угрожает Петру. Но священник не сознаётся, откуда он узнал о мучениях юноши. Над священником издеваются, а когда тот спрашивает, готов ли для сенатора саван, Новосильцев велит позвать палача. Благодаря подсказке доктора, он начинает понимать, что через священника к «заговору» можно привлечь князя Чарторыйского: Новосильцев слишком многим обязан князю, и давно мечтает избавиться от него. Осыпав доктора милостями, сенатор отсылает его, а затем велит секретарю взять эскулапа под стражу: доктор слишком много знает и вполне сгодиться для «заговора». Ксёндз предсказывает доктору скорую гибель.
После этого в приёмную входят нарядно одетые гости. Начинается бал. Гости интригуют, обсуждают сенатора:
Общество делится на две части: одна льсти Новосильцеву, другая — осуждает.
Вдруг оркестр начинает играть арию Командора, гости пугаются мрачной музыки. В этот момент в зал входит госпожа Роллисон. Она кричит, что её сын убит, выброшен в окно. Ксёндз Пётр успокаивает женщину известием, что её сын еще жив. Вдова падает в обморок. Раздаётся раскат грома. Молния попадает в окно комнаты доктора и убивает его. Проводником небесного электричества служит куча серебряных монет царской чеканки. Сенатор велит унести вдову. Воспользовавшись этим приказом, ксёндз отправляет её к сыну. Снова гремит гром, и гости в страхе разбегаются.
В комнате остаются сенатор, Пеликан и священник. Ксёндз молчит. Сенатор испуган его молчанием, ведь Пётр предсказал гибель не только доктору, но и ему. Новосильцев отпускает Петра. У дверей священник встречает Конрада, которого ведут на допрос. Поэт узнаёт священника, который его спас. Ксёндз предрекает поэту долгий путь и неведомого друга, который встретит Конрада «словом божьим».
Сцена IX[ред.]
Ночь Дзядов. На кладбище у часовни — Кудесник и женщина в трауре. Кудесник зовёт женщину в костёл, но она собирается остаться на кладбище. Женщина ждёт гостя:
Кудесник пытался вызвать этот дух, но он не явился. Кудесник считает, что душа еще жива. Души живых тоже могут являться в ночь дзядов, только они немы. Кудесник остаётся, чтобы помочь женщине. Они видят огни над часовней — это слетаются души, но нужной им среди них нет. В часовне читают заклятие огня:
Женщина и Кудесник прячутся в старом, сожжённом молнией, дубе и ждут.
Кудесник видит свежий труп, который держит серебряные монеты, пересыпает их из руки в руку. Монеты жгут его. Мертвец просит Кудесника забрать серебро для сирых и убогих.
Перед Женщиной и Кудесником проходит целый ряд страшных мертвецов. Тем временем ночь Дзядов кончается. Кудесник в последний раз пытается вызвать нужный женщине дух. Вдруг они видят:
Впереди, весь в чёрном, — тот, кого они так долго ждут. Он изранен мечами, и раны эти, нанесённые врагами народа, заживут только после смерти. Он бросает на Кудесника и женщину страшный взгляд и поворачивает назад.