Редактирование: Сон Обломова (Гончаров)
Материал из Народного Брифли
Правка может быть отменена. Пожалуйста, просмотрите сравнение версий ниже, чтобы убедиться, что это нужная вам правка, и запишите страницу ниже, чтобы отменить правку.
Текущая версия | Ваш текст | ||
Строка 58: | Строка 58: | ||
Потом был обильный завтрак, на котором присутствовали отец Ильи, гости, престарелые тётки, жившие в Обломовке, и прочие родственники. Илью осыпали поцелуями, накормили до отвала и отпустили гулять, строго приказав няньке не пускать ребёнка «к лошадям, к собакам, к козлу, не уходить далеко от дома, а главное, не пускать его в овраг». Овраг пользовался дурной репутацией. Обломовцы верили, что там водятся бешеные собаки, разбойники, волки и разные мифические существа. | Потом был обильный завтрак, на котором присутствовали отец Ильи, гости, престарелые тётки, жившие в Обломовке, и прочие родственники. Илью осыпали поцелуями, накормили до отвала и отпустили гулять, строго приказав няньке не пускать ребёнка «к лошадям, к собакам, к козлу, не уходить далеко от дома, а главное, не пускать его в овраг». Овраг пользовался дурной репутацией. Обломовцы верили, что там водятся бешеные собаки, разбойники, волки и разные мифические существа. | ||
Вырвавшись из дома, Илья попытался забраться на ветхую галерею, огибавшую дом, на сеновал и голубятню, прорваться на скотный двор и к страшному оврагу, но няня каждый раз ловила его за руку и называла «юлой». Иногда Илья вдруг утихал, садился возле няни, наблюдал за окружающим его миром и задавал старушке разные вопросы, на которые та отвечала как умела. | Вырвавшись из дома, Илья попытался забраться на ветхую галерею, огибавшую дом, на сеновал и голубятню, прорваться на скотный двор и к страшному оврагу, но няня каждый раз ловила его за руку и называла «юлой». Иногда Илья вдруг утихал, садился возле няни, наблюдал за окружающим его миром и задавал старушке разные вопросы, на которые та отвечала, как умела. | ||
{{Цитата| | {{Цитата| | ||
Строка 128: | Строка 128: | ||
}} | }} | ||
Обломову приснилась его жизнь в пансионе Штольца. Его камердинер ухаживал за четырнадцатилетним Ильёй, как нянька: одевал, натягивал чулки. Раньше резвому мальчику всё хотелось делать самому, но родители останавливали | Обломову приснилась его жизнь в пансионе Штольца. Его камердинер ухаживал за четырнадцатилетним Ильёй, как нянька: одевал, натягивал чулки. Раньше резвому мальчику всё хотелось делать самому, но родители останавливали его — зачем, если есть слуги? Потом Илья и сам решил, что приказывать и удобней, и спокойней. | ||
Порой хотелось Илье сбежать с лестницы, пробежаться по двору, но родители не давали, берегли сына, и рос он медленно и вяло, как цветок в теплице. Иногда зимой он вырывался из дому, начинал играть в снежки с деревенскими мальчишками. За ним прибегали, закутывали, поили чаем с малиной, на три дня укладывали в постель, «а ему бы одно могло быть полезно: опять играть в снежки». | Порой хотелось Илье сбежать с лестницы, пробежаться по двору, но родители не давали, берегли сына, и рос он медленно и вяло, как цветок в теплице. Иногда зимой он вырывался из дому, начинал играть в снежки с деревенскими мальчишками. За ним прибегали, закутывали, поили чаем с малиной, на три дня укладывали в постель, «а ему бы одно могло быть полезно: опять играть в снежки». |