|
|
(не показаны 3 промежуточные версии 2 участников) |
Строка 1: |
Строка 1: |
| {{Пересказ | | {{Пересказ |
| | Название = Ильинский омут | | | Название = Ильинский омут |
| | Автор =Паустовский,Константин Георгиевич | | | Автор = Паустовский, Константин Георгиевич |
| | Жанр = рассказ | | | Жанр = рассказ |
| | Год публикации = 1964 | | | Год публикации = 1964 |
| | В двух словах = Место на Оке,выражающее сущность русской природы. | | | Микропересказ = Место на Оке, выражающее сущность русской природы. |
| }} | | }} |
|
| |
|
| {{начало текста}} | | {{начало текста}} |
| | Людей всегда мучают разные сожаления. Рассказчик часто сожалеет, что не знает ботаники, в частности, всех растений Средней России. Было бы интересно знать свойства всех этих деревьев, кустарников, трав. |
|
| |
|
| '''Ильинский омут'''
| | Самое сильное сожаление вызывает у нас стремительность времени. Не успеешь оглянуться, как уже кончилось детство, потом молодость, тускнеют глаза… Одно из самых сильных — это сожаление о том, что не удалось, и, пожалуй, не удастся увидеть весь мир в его таинственном разнообразии. Не хватает ни времени, ни здоровья на знакомство даже со своей страной. Рассказчик, например, не видел Байкала, острова Валаама, усадьбы Лермонтова в Тарханах. Но это не так уж страшно, если вспомнить свойства, качество уже увиденного. Можно, даже сидя всю жизнь на одном месте, увидеть необыкновенно много. Всё зависит от пытливости и от остроты глаза. |
|
| |
|
| ''Повествование ведётся от первого лица''
| | Одно из неизвестных, но действительно великих мест в нашей природе находится всего в десяти километрах от бревенчатого дома, где рассказчик жил каждое лето. То место, о котором он хочет рассказать, называется скромно, как и многие великолепные места в России: Ильинский омут. |
| Людей всегда мучают разные сожаления. Я часто сожалею, что не знаю ботаники, в частности -всех растений Средней России. Было бы интересно знать свойства всех этих деревьев,кустарников,трав.
| |
| Самое сильное сожаление вызывает у нас стремительность времени. Не успеешь оглянуться, как уже кончилось детство, потом молодость, тускнеют глаза…Одно из самых сильных - это сожаление о том, что не удалось,и,пожалуй не удастся -увидеть весь мир в его таинственном разнообразии. Не хватает ни времени ,ни здоровья на знакомство даже со своей страной.Я,например,не видел Байкала, острова Валаама, усадьбы Лермонтова в Тарханах.
| |
| Но это не так уж страшно, если вспомнить свойства, качество уже увиденного. Можно,даже,сидя всю жизнь на одном клочке, увидеть необыкновенно много, Все зависит от пытливости и от остроты глаза.
| |
|
| |
|
| Одно из неизвестных, но действительно великих мест в нашей природе находится всего в десяти километрах от бревенчатого дома, где я жил каждое лето. То место, о котором я хочу рассказать, называется скромно, как и многие великолепные места в России: Ильинский омут.
| | Оно не связано ни с какими историческими событиями или знаменитыми людьми, а просто выражает сущность русской природы. Такие места действуют на сердце с неотразимой силой и наполняют нас душевной лёгкостью и благоговением пред красотой своей земли, перед русской красотой. Они благостны, успокоительны, в них есть нечто священное. Рассказчик много видел просторов под любыми широтами, но такой богатой дали, как на Ильинском омуте, больше не видел и никогда, должно быть, не увидит. Кажется, что цветы и травы — цикорий, кашка, незабудки и таволга — приветливо улыбаются прохожим людям. |
| Оно не связано ни с какими историческими событиями или знаменитыми людьми, а просто выражает сущность русской природы. | |
| Такие места действуют на сердце с неотразимой силой. Эти места благостны,успокоительны,в них есть нечто священное. | |
| Такие места наполняют нас душевной лёгкостью и благоговением пред красотой своей земли, перед русской красотой.
| |
| Я много видел просторов под любыми широтами, но такой богатой дали, как на Ильинском омуте, больше не видел и никогда, должно быть, не увижу.
| |
| Кажется, что цветы и травы - цикорий,кашка,незабудки и таволга -приветливо улыбаются прохожим людям. | |
| Но главная прелесть этих мест была в открытом для взора размахе величественных далей. Они подымались ступенями и порогами одна за другой. Как будто какой-то чудодей собрал здесь красоты Средней России и развернул в широкую панораму.
| |
| На третьем плане поднимались к высокому горизонту леса. Леса кое-где расступались. В этих разрывах открывались поля зрелой ржи, гречихи и пшеницы.
| |
| А там ,за хлебами, лежали сотни деревень. От них долетал- так, по крайней мере, казалось - запах только что испечённого ржаного хлеба, исконный и приветливый запах русской деревни.
| |
|
| |
|
| За Ильинским омутом была видна в отдалении зелёная стена. Это был лес на правом берегу Оки. Далеко за этим лесом пряталась усадьба Богимово,стояд дом, в котором одно лето жил Чехов. Он написал здесь «Остров Сахалин» и «Дом с мезонином».
| | Но главная прелесть этих мест была в открытом для взора размахе величественных далей. Они подымались ступенями и порогами одна за другой. Как будто какой-то чудодей собрал здесь красоты Средней России и развернул в широкую панораму. На третьем плане поднимались к высокому горизонту леса. Они кое-где расступались, и в этих разрывах открывались поля зрелой ржи, гречихи и пшеницы. А там, за хлебами, лежали сотни деревень. От них долетал — так, по крайней мере, казалось — запах только что испечённого ржаного хлеба, исконный и приветливый запах русской деревни. |
| Никого из русских писателей, кроме Пушкина и Толстого, не оплакивали с такой тоской и болью, как Чехова.
| |
| | |
| Мне довелось побывать во Франции, посмотреть многие достопримечательности, в частности, старинное поместье, где провёл последние свои годы Жан-Жак Руссо.
| |
| Вскоре мне нестерпимо захотелось домой, на Оку, на Ильинский омут, где меня дожидаются ивы, туманные русские равнинные закаты и друзья.
| |
|
| |
|
| | За Ильинским омутом была видна в отдалении зелёная стена — лес на правом берегу Оки. Далеко за этим лесом пряталась усадьба Богимово, в которой одно лето жил Чехов. Он написал здесь «Остров Сахалин» и «Дом с мезонином». Никого из русских писателей, кроме Пушкина и Толстого, не оплакивали с такой тоской и болью, как Чехова. |
|
| |
|
| | Мне довелось побывать во Франции, посмотреть многие достопримечательности, в частности, старинное поместье, где провёл последние свои годы Жан-Жак Руссо. Вскоре мне нестерпимо захотелось домой, на Оку, на Ильинский омут, где меня дожидались ивы, туманные русские равнинные закаты и друзья. |
|
| |
|
| {{конец текста}} | | {{конец текста}} |
| | [[Категория:рассказы]] |
Ильинский омут
1964
Краткое содержание рассказа
Микропересказ: Место на Оке, выражающее сущность русской природы.
Этот микропересказ слишком короткий: 50 зн. Оптимальный размер: 190—200 знаков.
Людей всегда мучают разные сожаления. Рассказчик часто сожалеет, что не знает ботаники, в частности, всех растений Средней России. Было бы интересно знать свойства всех этих деревьев, кустарников, трав.
Самое сильное сожаление вызывает у нас стремительность времени. Не успеешь оглянуться, как уже кончилось детство, потом молодость, тускнеют глаза… Одно из самых сильных — это сожаление о том, что не удалось, и, пожалуй, не удастся увидеть весь мир в его таинственном разнообразии. Не хватает ни времени, ни здоровья на знакомство даже со своей страной. Рассказчик, например, не видел Байкала, острова Валаама, усадьбы Лермонтова в Тарханах. Но это не так уж страшно, если вспомнить свойства, качество уже увиденного. Можно, даже сидя всю жизнь на одном месте, увидеть необыкновенно много. Всё зависит от пытливости и от остроты глаза.
Одно из неизвестных, но действительно великих мест в нашей природе находится всего в десяти километрах от бревенчатого дома, где рассказчик жил каждое лето. То место, о котором он хочет рассказать, называется скромно, как и многие великолепные места в России: Ильинский омут.
Оно не связано ни с какими историческими событиями или знаменитыми людьми, а просто выражает сущность русской природы. Такие места действуют на сердце с неотразимой силой и наполняют нас душевной лёгкостью и благоговением пред красотой своей земли, перед русской красотой. Они благостны, успокоительны, в них есть нечто священное. Рассказчик много видел просторов под любыми широтами, но такой богатой дали, как на Ильинском омуте, больше не видел и никогда, должно быть, не увидит. Кажется, что цветы и травы — цикорий, кашка, незабудки и таволга — приветливо улыбаются прохожим людям.
Но главная прелесть этих мест была в открытом для взора размахе величественных далей. Они подымались ступенями и порогами одна за другой. Как будто какой-то чудодей собрал здесь красоты Средней России и развернул в широкую панораму. На третьем плане поднимались к высокому горизонту леса. Они кое-где расступались, и в этих разрывах открывались поля зрелой ржи, гречихи и пшеницы. А там, за хлебами, лежали сотни деревень. От них долетал — так, по крайней мере, казалось — запах только что испечённого ржаного хлеба, исконный и приветливый запах русской деревни.
За Ильинским омутом была видна в отдалении зелёная стена — лес на правом берегу Оки. Далеко за этим лесом пряталась усадьба Богимово, в которой одно лето жил Чехов. Он написал здесь «Остров Сахалин» и «Дом с мезонином». Никого из русских писателей, кроме Пушкина и Толстого, не оплакивали с такой тоской и болью, как Чехова.
Мне довелось побывать во Франции, посмотреть многие достопримечательности, в частности, старинное поместье, где провёл последние свои годы Жан-Жак Руссо. Вскоре мне нестерпимо захотелось домой, на Оку, на Ильинский омут, где меня дожидались ивы, туманные русские равнинные закаты и друзья.