Названия глав — условные.
Встреча с пленными фашистами
Виктор Герасимов сидел у входа в блиндаж и обстоятельно рассказывал о бое, о танковой атаке противника, успешно отбитой батальоном.
Но вдруг он умолк, его глаза вспыхнули неугасимой, лютой ненавистью — лейтенант увидел медленно шедших по лесу от переднего края обороны трёх пленных немцев в сопровождении конвойного-красноармейца. Увидев пожилого немца, кинувшего в его сторону «исподлобный, волчий взгляд», Герасимов резко вскочил и приказал красноармейцу идти быстрее.
Оказалось, этот лейтенант был в плену у немцев, очень много пережил там, и после этого живых гитлеровцев не мог видеть, а на мёртвых смотрел даже с удовольствием.
Рассказ лейтенанта
Повествование ведётся от лица лейтенанта Виктора Герасимова.
Ночью немецкая артиллерия начала артобстрел. В промежутках между выстрелами в лесу устанавливалась тишина, и лейтенант Герасимов неторопливо рассказывал о себе.
До войны он работал механиком на одном из заводов Западной Сибири, была семья: жена, двое детей, отец-инвалид. Провожая Герасимова на войну, жена поплакала и напутствие сказала: «Защищай родину и нас крепко. Если понадобится — жизнь отдай, а чтобы победа была нашей». А отец наказал: «Ты — потомственный рабочий; наша фамилия сотни лет железо для родины делала, и чтобы ты на этой войне был железным».
Признаться, особой честности я от этого противника не ждал,… но никогда не думал, что придётся воевать с такой бессовестной сволочью, какой оказалась армия Гитлера. Шаблон:/цитата
В конце июля наша часть, в которую попал Герасимов, прибыла на фронт и рано утром вступила в бой. В этом же бою взяли в плен человек пятнадцать немцев. Привели их в часть, испуганных, бледных. Бойцы Герасимова к этому времени остыли от боя, начали угощать пленных всем, чем могли, по спинам их похлопывать, «камрадами» называть. Один боец долго смотрел на это, а потом сказал: «Здесь они все камрады, а вы бы посмотрели, что эти камрады делают там, за линией фронта, и как они с нашими ранеными и с мирным населением обращаются», и ушёл.
Вскоре часть перешла в наступление, и Герасимов понял, что тот боец был прав. Насмотрелся он и на сожжённые дотла деревни, и на сотни расстрелянных женщин, детей, стариков, изуродованные трупы попавших в плен красноармейцев, изнасилованных и зверски убитых женщин, девушек, девочек-подростков.
Особенно Герасимову запомнилась одиннадцатилетняя девочка, ровесница его дочери. Немцы поймали её по дороге в школу, затащили на огород, изнасиловали и убили. Она лежала в помятой картофельной ботве, маленькая девочка, почти ребёнок, а рядом валялись залитые кровью ученические тетради и учебники. Лицо её было страшно изрублено тесаком, в руке она сжимала раскрытую школьную сумку.
Чуть позже часть Герасимова наткнулась на овраг, где фашисты пытали пленных красноармейцев. На ветвях деревьев, росших по оврагу, висели окровавленные туловища, без рук, без ног, со снятой до половины кожей. Восемь трупов немцы свалили в кучу на дне оврага.
Все мы поняли, что имеем дело не с людьми, а с какими-то осатаневшими от крови собачьими выродками. Шаблон:/цитата
Двадцать первого сентября, во время боя в Полтавской области, немецкие танки прорвались на левом фланге. Рота Герасимова понесла очень большие потери. Русские отбили атаки противника, но немцы подтянули миномётные батареи, и русская армия вынуждена была отступить. Внезапно рядом с Герасимовым взорвалась мина, один её осколок пробил каску, другой попал в плечо. С перевязанной головой и плечом его нашли немцы и взяли в плен.
На опушке рощи всех, попавших в плен, собрали и построили. Немецкий лейтенант на плохом русском языке спросил, есть ли среди них комиссары, офицеры и евреи. Все молчали. Лейтенант отобрал человек шестнадцать, по виду похожих на евреев, среди которых были и евреи, и армяне, и русские, но смуглые лицом и черноволосые. Всех их отвели в сторону и расстреляли из автоматов.
Остальных пленных обыскали, отобрали бумажники и все личные вещи. Партбилет Герасимов в бумажнике не носил, прятал во внутреннем кармане брюк, поэтому немцы его не нашли. Лейтенанта это так сильно обрадовало, что он на миг забыл о мучавшей его жажде. Пленных построили в колонну и погнали быстрым шагом. Тех, кто отставал, расстреливали прямо на дороге ехавшие сзади мотоциклисты.
Уже была видна река, когда Герасимов упал без сил. Услышав шорох мотоциклетных шин, он страшным усилием воли заставил себя подняться. Переправлявшиеся через реку немецкие танки и автомашины замутили воду, но пленные пили эту коричневую тёплую жижу, и она казалась им слаще самой хорошей ключевой воды. Водитель головного танка, рассмотрев пленных, дал полный газ и на всём ходу врезался в колонну. Конвойные и мотоциклисты с хохотом наблюдали эту картину.
К вечеру они были уже в лагере для военнопленных. Лагерь был адом. Уборной не было, люди испражнялись прямо себе под ноги, стояло страшное зловоние. Раз в сутки давали кружку воды и горсть сырого проса или прелого подсолнуха, а иногда вообще забывали что-либо дать. Каждую ночь умирало по нескольку десятков человек.
На шестые сутки у Герасимова начали гноиться раны, появился дурной запах. Герасимов попросил у охранника разрешения обратиться к врачу, который был при раненых. Тот ответил: «Иди, русский, к своему врачу. Он немедленно окажет тебе помощь». Военврач, тоже из пленных, оказался измученным полусумасшедшим. У него не было ни лекарств, ни бинтов. Он прогнал Герасимова, посоветовав присыпать раны свежей золой.
Герасимов выжил. Помог здоровый организм и сильная воля к сопротивлению.
Я должен был вернуться в строй бойцов за родину, и я вернулся, чтобы мстить врагам до конца! Шаблон:/цитата
Из лагеря для военнопленных Герасимова перевели в другой лагерь, находившийся километрах в ста от первого. Там всё было устроено так же. Начальство лагеря любило развлекаться, издеваясь над пленными и избивая их. Герасимов достиг крайней степени истощения. Теперь его мог свалить с ног даже ребёнок. Однажды зимней ночью пленные услышали далёкий гул — это наступали советские войска. Пленные встали и запели Интернационал.
Герасимов жалел, что не попытался сбежать в первые дни плена, когда ещё не был так истощён. Теперь он решился на побег. Вскоре после той ночи пленных отправили на строительство укреплений. Улучив момент, Герасимов вылез из ямы, которую рыл, подошёл к охраннику, заговорил с ним и изо всех сил ударил его лопатой по лицу. Немец упал без крика.
Взяв автомат и гранату охранника, Герасимов убежал. Ночевал в лесу. На другой день его подобрали партизаны. Две недели Герасимов отлёживался у них в землянке, окреп и набрался сил. Сначала партизаны относились к нему с подозрением, хотя он и показал им сохранённый партбилет. Потом Герасимов начал участвовать в партизанских операциях и восстановил доверие к себе.
В январе партизаны переправили Герасимова через линию фронта. Около месяца он пролежал в госпитале, где иму удалили из плеча осколок мины. Из госпиталя Герасимова отпустили домой на поправку. Дома он прожил неделю — больше не мог, понял, что его место на фронте.
Любовь и ненависть
Герасимов считал, что два чувства заставляют русских драться с таким ожесточением: ненависть к фашистам и любов к своему народу. Он был уверен, что именно эти два чувства помогут русским победить.